Давайте посмотрим, как обычный человек относится к людям. Вот, например, я обычный человек, я часто читаю лекции и смотрю на слушателей. И если кто-то не слушает мою лекцию, кому-то неинтересно, то меня это не вдохновляет, и я понимаю – это враги. Вы не понимаете, что значит быть лектором, а вас не слушают. Я думаю, что даже есть специальный ад, куда попадают невнимательные слушатели, где им приходится давать лекцию, а все ковыряются в своих телефонах. Я думаю, что этот ад на Земле уже даже есть – это современные школы. Однажды я давал лекцию в университете, и я был в шоке. Я привык, что люди слушают меня, кивают, соглашаются, но тогда в университете я делал все, что можно: и танцевал, и пел, лишь бы они меня слышали, а им было все равно: «Ну, подумаешь, что-то мужик танцует, это его проблемы». Вот это был ад. Может, им тема была неинтересна, я о морали читал, а им, может, интересна математика, алгебра.
То есть обычный человек считает других хорошими, если они для него делают что-то приятное, исполняют его ожидания. Кто такие хорошие люди? Это те, кто ко мне хорошо относится, здоровается, дает пирожки, не обижает меня. Согласны? И если вдруг этот хороший человек неожиданно стал делать что-то неприятное для меня, то мы говорим: «Надо же, как испортился-то, время-то что делает с людьми». Он становится для нас нехорошим человеком.
Для обычного человека существуют люди хорошие и нехорошие. И часто эти хорошие и нехорошие меняются местами. Был хороший, даже родственник, а стал нехорошим. Так смотрят обычные люди. Кто-то обижает меня – значит, плохой человек. И для кого-то, кстати, вы являетесь хорошим человеком, и вы же для кого-то являетесь плохим. Но вы-то не меняетесь, вы же тот же самый. Но кому-то вы что-то не сделали, а кому-то что-то сделали.
Как смотрит на людей госвами? Так как он не ищет счастья от чувств, получается, что хороший человек или плохой – это не является мерилом. Госвами смотрит глубже и видит, что мы все, оказывается, родственники. Из-за того, что мы опираемся на наши чувства (приятно-неприятно), мы не видим того, с кем мы общаемся, мы не обращаем на него внимания. А госвами смотрит глубже и видит нашу единую природу и то, что мы растем все из одного корня. Мы все дети одного отца, у нас у всех одно отчество – Богович. Но мы этого не замечаем, потому что неприятно для чувств: не слушает мою лекцию – значит, нехороший человек, а этот слушает – значит, хороший.
Святой человек, госвами, является другом всех живых существ, у него нет врагов, он никого не считает своим врагом. Он не делит людей на русских и не русских, кошек и собак, людей и не людей, он смотрит и везде видит жизнь, сознание. Мы все родственники. А как к родственникам надо относиться? Очень хорошо, потому что этот родственник связан с тем, в кого я полностью влюблён.
Представьте, что вы влюблены. Вы приходите к этому человеку домой, а там живет кошка, толстая такая, противная невероятно, но хорошая, говорят. И вы заходите, а кошка лежит на диване. И что, вы возьмете за хвост и выкинете? Нет. Вы себя аккуратно ведете с этой кошкой, потому что она очень дорога человеку, в которого вы влюблены. Вы говорите: «О, какая кошка хорошая!» И что делает человек, в которого вы влюблены? Радуется. Правильно. А если вы её за хвост дергаете? Как человек реагирует? Он говорит: «Иди отсюда, это моя кошка. Что ты с ней делаешь? Это же я, это продолжение меня». Поэтому не может быть так, что человек влюблён в Бога и в то же время кого-то дергает за хвост, кусает и говорит, что это враги. Такого не бывает. Если он так реагирует, то интересно, что же за Бог у него? Похоже, не тот, и он ничего не понимает.
Итак, святой человек не имеет врагов. Кто-то может считать его своим врагом, но он никого врагом не считает. И когда он смотрит на других людей, он излучает уважительное отношение ко всем живым существам. Это то, что он чувствует реально, это нельзя имитировать. Вспомните историю про Иисуса Христа, один эпизод из его жизни, когда фарисеи, книжники, решили его скомпрометировать. Они же не сразу хотели его убивать, они хотели поймать его, что он ошибочно проповедует. Они задали ему интересную задачку. Поймали какую-то женщину, которая изменяла своему мужу, и привели её к нему. По закону ее нужно закидать камнями, чтобы другим было неповадно так поступать и чтобы она могла очиститься от этого греха. Они привели ее к тому месту, где сидит Иисус, и спросили: «Скажи, учитель, по законам мы должны её убить сейчас. А твоё какое мнение?» Женщина в истерике, ей страшно. И Иисус почувствовал, что эти люди не хотят правды, они хотят его просто как-то поймать. Он что-то писал на песке и, даже не смотря им в глаза, сказал: «Кто из вас не без греха, пусть первый кинет в неё камень». И он сказал это с таким пониманием, что они почувствовали, что тут не скроешься, не обманешь, как-то всё серьёзно. И у всех появились срочные дела, все разошлись, и никого не осталось. Одна эта женщина. Не то что она была святая, нет. Она была падшая, грешная, она совершила неправильный поступок, но она осталась одна. Он посмотрел на неё, но не так, как все люди на неё смотрят. Люди смотрят либо с привязанностью к её телу, к её качествам, либо с ненавистью за то, что она падшая. А он что-то увидел в ней – не то, что все видят. И она это почувствовала, что он смотрит на неё куда-то глубже.
Представьте, что у вас какое-то горе, что-то не получилось и вдруг кто-то приходит, вас успокаивает, говорит: «Ты хороший, у тебя получится». Но если он это не имеет в виду, то вы ему не верите, правда? Вы понимаете, что он говорит пустые слова. Если он в вас не верит на самом деле, то и вы ему не поверите. И вот в неё никто не верил, она слишком падшая. Но он увидел в ней её природу. А по природе мы все хорошие. И в его взгляде было понимание её природы. Она подумала: «О, вот это да, ко мне так никто не относился». И он сказал ей: «Иди и больше никогда так не делай». И так её пробило это отношение, что она стала его последовательницей, пошла за ним, изменилась – только лишь из-за взгляда этого человека. Он посмотрел на неё так, как никто никогда не смотрел на неё. Он увидел в ней изначальное хорошее. И она захотела стать тем изначальным хорошим, кем она является.
Вот так госвами, святой, относится к людям. У него нет друзей, врагов. Он не говорит: наша религия, ваша религия, конфессия, русские, не русские, это животные – там нет души.
Как внешне проявляется его такое отношение? По взгляду бывает непонятно. Надо посмотреть на его действия. Что делает обычный человек, если ему кто-то нравится? Если человек обычный и немного глупый, то он начинает исполнять желания того, кто ему нравится, при этом даже не думая, а принесёт ли это благо тому или нет. Тот, кто немного соображает, уже задумывается, все ли желания надо исполнять. Если ребенок просит: «Можно я из лужи попью?» – то человек понимает, что можно, конечно, из любви разрешить ему попить из лужи, но потом ему будет хуже, поэтому, может, не надо это делать. То есть более разумный человек, если хочет выразить кому-то уважение, хорошее отношение, начинает смотреть, какие вещи принесут благо тому, кого он любит.
Если человек ещё более разумен, если это святой человек, то он начинает вести себя так, чтобы это принесло не только сиюминутное благо, а пододвинуло бы к тому, чтобы этот человек стал ближе к совершенству. То есть он будет вести себя так, чтобы приближать людей к Богу. И это будет выглядеть по-разному. Если это его ученики, люди, которые доверяют ему, то он может даже ругать их, потому что они позволяют ему, они готовы к этому. Если это не его ученики, то он будет иначе вести себя с ними, но так, чтобы они приближались к Богу. Где-то он простит, где-то он уйдет, но всё, что бы он ни делал, он делает так, чтобы это приближало тех, с кем он общается, к Богу.
У таких людей есть очень интересная особенность. Они очень изобретательны, креативны в том, чтобы приближать людей к Богу. Есть одна история из «Пуран» – о Нараде Муни. Нарада Муни – это персонаж многих историй. Однажды он попал в гости к одному бандиту, который промышлял разбоем.
Он шёл по дороге, бандит выскочил, как это водится, и говорит:
– Жизнь или кошелёк?
– Денег нет.
– Значит, жизнь отдашь.
– Хорошо, но я хочу тебе один вопрос задать философский. Скажи, ты же для родственников стараешься, не для себя?
– Ну да, семья, надо содержать. Я ж не для себя ворую. Если б для себя, то понятно, грешник, но для семьи же.
– А ты узнай сходи у своей семьи. Они же знают, что придётся расплачиваться за всё это. Ты спроси у них, узнай, они с тобой пойдут на «ипотечные планеты»?
– Конечно, сейчас спрошу, они меня так любят!
И он приходит к своей семье и спрашивает:
– Вы же меня любите?
– Да, очень любим.
– А вы пойдете со мной на «ипотечные планеты»? Надо же будет расплачиваться за ипотеку-то. Мы сейчас в долг берём, я же у людей беру.
Они говорят:
– Это твои проблемы. Твоя обязанность – нас кормить. А как уж ты это зарабатываешь, твои проблемы, сам разбирайся.
И он не ожидал такого. Печальный, приходит к Нараде Муни:
– А что делать? Как долги отдавать? Как грех с души снять?
– Молиться надо. Повторять имена Господа.
Мы знаем, что у нас бывает много имен, кто-то говорит «дорогая», кто-то обращается по имени-отчеству, у нас может быть много имен, отражающих разные качества. Поэтому у Бога тоже может быть много имен.
Нарада Муни говорит:
– Тебе надо молиться, повторять имя Рама.
«Рама» значит источник радости, и источник ее – Бог. Но бандит не смог выговорить слово «Рама». Настолько он был греховным человеком, что не мог произнести имя Бога. Нарада Муни думает: «Что же делать, как помочь этому человеку?»
И он говорит:
– Я вижу, ты всё время со смертью связан. Тогда повторяй «смерть» (на санскрите смерть – «мара»). Мара можешь сказать?
– Да.
– Вот и повторяй: «Мара, мара».
Но когда все время повторяешь слово «мара», то в итоге получается «Рама». Этот человек, очистившись, стал мудрецом Вальмики и написал «Рамаяну». Вальмики означает «муравей». У него было так много грехов, что, пока он повторял святые имена, вокруг него появился муравейник.
То есть святые люди, госвами, очень сообразительные, они все время думают, как так или иначе помочь человеку, даже если у него есть желание купить двадцать первую пару сапог.
Без осмысления всего происходящего в Церкви, без элементарных знаний о Православии невозможна подлинно христианская жизнь. Какие вопросы и ошибочные суждения бывают о Православной вере у новоначальных, разбирался портал «Православная жизнь».
Мифы развеивает преподаватель Киевской духовной академии Андрей Музольф, напоминая: тот, кто ничему не учится, рискует навсегда остаться новоначальным.
– Какие существуют аргументы в пользу того, что единственный правильный выбор на своем духовном пути человек должен сделать в пользу Православия?
– По словам митрополита Сурожского Антония, человек никогда не сможет воспринять Православие как личную веру, если не увидит свет Вечности в глазах другого православного. Один современный православный богослов как-то сказал, что единственный важный аргумент в пользу истинности именно Православия – святость. Только в Православии мы находим ту святость, к которой стремится душа человека – «христианка» по своей природе, как об этом говорит церковный апологет начала IIIвека Тертуллиан. И эта святость несравнима с представлениями о святости других религий или вероисповеданий. «Скажи мне, кто твой святой, и я скажу тебе, кто ты и какова твоя церковь», – так можно перефразировать известную поговорку.
Именно по святым той или иной церкви можно определить ее духовную сущность, ее стержень, потому что идеал церкви – это ее святой. По тому, какими качествами обладал святой, можно сделать вывод, к чему призывает и сама церковь, ведь святой – это пример для подражания всем верующим.
– Как относиться к святым и святыням других религий?
– Святость Православия – святость жизни в Боге, святость смирения и любви. Она кардинально отличается от той святости, которую мы наблюдаем в других христианских и нехристианских вероисповеданиях. Для православного святого целью жизни была прежде всего борьба с собственным грехом, стремление к соединению со Христом, обожение. Святость в Православии – это не цель, это следствие, результат праведной жизни, плод единения с Богом.
Святые Православной Церкви считали себя самыми грешными людьми в мире и недостойными даже именовать себя христианами, в то время как в некоторых других конфессиях святость была самоцелью и по этой причине, вольно или невольно, рождала в сердце такого «подвижника» только гордость и честолюбие. Пример тому – жития таких «святых», как блаженная Анжела, Тереза Авильская, Игнатий Лойола, Екатерина Сиенская и другие, которые были канонизированы Римско-Католической Церковью, а некоторые из них даже причислены к лику Учителей Вселенской Церкви.
Канонизация подобных святых – прославление человеческих пороков и страстей. Подлинная же Церковь такого совершить не может. Каким должно быть отношение к таким «святым» у православных христиан – ответ, думаю, очевиден.
– Почему Православная Церковь так нетерпима в отношении других религий?
– Православная Церковь никогда не призывала своих последователей к какой-либо нетерпимости, тем более – религиозной, ведь любая нетерпимость рано или поздно может перерасти в злобу и гнев. В случае же религиозной нетерпимости неприязнь легко может быть переадресована с самого религиозного учения на его представителей и сторонников. По словам патриарха Албанского Анастасия, «православная позиция может быть критической только по отношению к другим религиям как системам; однако по отношению к людям, принадлежащим к другим религиям и идеологиям, это всегда позиция уважения и любви – по примеру Христа. Ибо человек продолжает быть носителем образа Божия». Блаженный Августин предупреждает: «Мы должны ненавидеть грех, но не грешника», – и поэтому если наша нетерпимость приводит к гневу на того или иного человека, значит мы стоим на дороге, ведущей не ко Христу, а от Него.
Бог действует во всем творении, и потому даже в других религиях есть пусть и слабые, но все же отблески той Истины, которая в полноте выражена только в христианстве. В Евангелии мы видим, как Господь Иисус Христос неоднократно хвалил веру тех, кого иудеи считали язычниками: веру женщины-хананеянки, самарянки, римского сотника. Кроме того, мы можем вспомнить эпизод из книги Деяний Святых Апостолов, когда апостол Павел прибыл в Афины – город, как ни один другой изобиловавший всеми возможными религиозными культами и вероучениями. Но при этом святой апостол Павел не стал сразу укорять афинян в многобожии, а попытался через их политеистические склонности привести их к познанию Единого Истинного Бога. Точно так же и мы должны проявлять к представителям других конфессий не нетерпимость, а любовь, ведь только примером собственной любви мы можем показать другим, насколько христианство выше всех остальных вероучений. Сам Господь наш Иисус Христос сказал: «По тому узнают все, что вы Мои ученики, если будете иметь любовь между собою» (Ин. 13:35).
– Почему Бог попускает злу совершиться?
– В Священном Писании сказано: «Бог не сотворил смерти и не радуется погибели живущих, ибо Он создал все для бытия» (Прем. 1:13). Причина появления в этом мире зла – дьявол, высший падший ангел, и его зависть. Премудрый так и говорит: «Бог создал человека для нетления и соделал его образом вечного бытия Своего; но завистью диавола вошла в мир смерть, и испытывают ее принадлежащие к уделу его» (Прем. 2:23-24).
В сотворенном Богом мире нет такой «части», которая сама по себе была бы злом. Все, созданное Богом – благо само по себе, ведь даже бесы – это ангелы, которые, к сожалению, не сохранили своего достоинства и не устояли в добре, но которые все же изначально, по природе своей, были сотворены благими.
Ответ на вопрос, что такое зло, был хорошо выражен святыми отцами Церкви. Зло – это не природа, не сущность. Зло – это определенное действие и состояние того, кто производит зло. Блаженный Диадох Фотикийский, подвижник V века, писал: «Зло – не есть; или вернее, оно есть лишь в тот момент, когда его совершают».
Таким образом, мы видим, что источник зла заключен вовсе не в устроении этого мира, а в свободной воле сотворенных Богом существ. Зло существует в мире, но не так, как существует в нем все то, что имеет свою особую «сущность». Зло – это уклонение от добра, и оно существует не на уровне субстанции, но лишь в той мере, насколько сотворенные Богом свободные существа уклоняются от добра.
Исходя из этого, мы можем утверждать, что зло – нереально, зло – это небытие, оно не существует. По словам блаженного Августина, зло – это недостаток или, вернее, порча добра. Добро, как мы знаем, может возрастать или же уменьшаться, и вот уменьшение добра и есть зло. Самое яркое и содержательное определение тому, что есть зло, по моему мнению, дает известный религиозный философ Н.А. Бердяев: «Зло есть отпадение от абсолютного бытия, совершенное актом свободы... Зло есть творение, обоготворившее себя».
Но в таком случае возникает вопрос: почему же Бог с самого начала не сотворил вселенную без возможности возникновения в ней зла? Ответ таков: Бог допускает зло лишь как некое неизбежное состояние нашей столь еще несовершенной вселенной.
Для преображения этого мира необходимо было преображение и самого человека, его обожение, а для этого человек должен был изначально утвердиться в добре, показать и доказать, что он достоин тех даров, которые были заложены в его душу Творцом. Человек должен был раскрыть в себе образ и подобие Божие, причем сделать это он мог только свободно. По словам английского писателя К.С. Льюиса, Бог не желал создавать мир послушных роботов: Он хочет иметь только сыновей, которые будут обращаться к Нему лишь по любви.
Лучшим объяснением причины существования в этом мире зла и того, как Сам Бог может терпеть его существование, как мне кажется, являются слова митрополита Сурожского Антония: «Бог берет на себя полную ответственность за создание мира, человека, за свободу, которую Он дает, и за все те последствия, к которым эта свобода приводит: страдание, смерть, ужас. А оправдание Бога в том, что Он Сам становится человеком. В лице Господа Иисуса Христа входит в мир Бог, облекшись плотью, соединившись с нами всей человеческой судьбой и неся на Себе все последствия дарованной Им же Самим свободы».
– Если человек родился в неправославной стране, не получил православного воспитания и некрещеным умер – для него нет спасения?
– В послании к Римлянам святой апостол Павел пишет: «Когда язычники, не имеющие закона, по природе законное делают, то, не имея закона, они сами себе закон: они показывают, что дело закона у них написано в сердцах, о чем свидетельствует совесть их и мысли их, то обвиняющие, то оправдывающие одна другую» (Рим. 2:14-15). Выразив подобную мысль, Апостол задает вопрос: «Если необрезанный соблюдает постановления закона, то его необрезание не вменится ли ему в обрезание?» (Рим. 2:26). Таким образом, апостол Павел высказывает предположение, что некоторые нехристиане в силу своей добродетельной жизни и благодаря исполнению Закона Божьего, написанного в их сердцах, могут все же быть удостоены славы от Бога и, как следствие, быть спасены.
О тех людях, которые, к сожалению, не смогли или же не смогут принять Таинство Крещения, предельно ясно писал святитель Григорий Богослов: «Иные даже не имеют возможности и принять дара [Крещения], или, может, быть, по малолетству, или по какому-то совершенно не зависящему от них стечению обстоятельств, по которому не сподобляются принять благодати… последние, не принявшие Крещения, не будут у праведного Судии ни прославлены, ни наказаны, потому что хотя и не запечатлены, однако же и не худы… Ибо не всякий… недостойный чести, достоин уже наказания».
Святой Николай Кавасила, известный православный богослов XIVвека, говорит о возможности спасения некрещеных людей нечто, еще более интересное: «Многих, когда они еще не были крещены водою, крестил Сам Жених Церкви. Многим посылал он облако с небес и воду из земли сверх ожидания и, таким образом крестил их, а большую часть воссоздал сокровенно». Приведенные слова прославленного богослова XIVвека прикровенно указывают на то, что некоторые люди, оказавшись в мире ином, станут причастниками жизни Христа, Его Божественной Вечности, так как окажется, что их приобщение к Богу было совершено особым таинственным образом.
Поэтому рассуждать о том, кто может спастись, а кто нет, мы попросту не имеем права, ведь совершая подобные пересуды, мы возлагаем на себя функции Судьи душ человеческих, которые принадлежат одному только Богу.
Беседовала Наталья Горошкова
Священник Илья НИКИТИН
К священнику часто обращаются люди, которые приходят в храм с теми или иными нуждами и проблемами. Кто-то приходит сам, кому-то советуют родные и знакомые. Трудности, с которыми хотят справиться люди, бывают самого разного порядка. И не менее разнообразными бывают способы их разрешения. Но об этом чуть позже.
В какой же плоскости лежат человеческие проблемы? По большей части, они касаются здоровья, семьи, работы, успеха и т.д. Все это можно собрать в одно и назвать телесными. В меньшей степени заботами для людей становятся такие проблемы, как счастье, любовь, мир в душе. Их можно назвать душевными потребностями. Все человеческие потребности, и телесные и душевные, являются вполне естественными и законными (если, конечно, не переступать черту). Так же естественно и законно обращаться за разрешением своих проблем к Тому, Кто знает нас лучше, чем мы. К Богу.
Но как это ни парадоксально прозвучит, но, приходя в храм за помощью в своих нуждах, человек порой может так и не обратиться к Богу.
Как это? Сейчас разберемся.
Давайте, для начала, ответим сами себе на несколько вопросов. Считали ли мы когда-нибудь количество подсвечников в храме, чтобы точно знать, сколько нужно свечей, чтобы хватило на все? Является ли мнение, что Крещение – это просто красивая традиция, и нашим мнением? Правда ли, что изучение христианской веры, Священного Писания и церковного наследия – удел священников и иных «избранных»? Если хотя бы на один вопрос нам захотелось ответить – «да», есть над чем призадуматься.
Дело вот в чем. Людей порой очень сильно начинают одолевать всяческие потребности и проблемы. И то, что для разрешения их человек обращается в храм, уже прекрасно. Вот он приходит туда, заказывает обедни, сорокоусты, молебны, расставляет свечи на подсвечники, усердно крестится у икон и целует их. А что происходит далее? Человек считает свою миссию выполненной. Теперь Господь Бог, Пресвятая Богородица, кто-либо из святых должны действовать, ведь человек все, что от него требуется, выполнил. А ведь надо еще успеть на работу или базар. Человек выходит из храма, надеясь, что теперь-то все станет на свои места. Но в этом – его большая ошибка.
Однажды на занятиях в семинарии, преподаватель задал нам, студентам 1 курса, один «каверзный» вопрос. Он спросил: «Возглас священника «Святая святым», произносимый практически в конце Литургии – про кого? Или для кого?». Труд коллективного разума в итоге все же усвоил правильный ответ. Это же предстоит и нам сейчас. От того, усвоим ли мы себе правильный ответ, зависит общий вывод всего нашего рассуждения.
На первый взгляд может показаться, что «святые», для которых предлагается «Святая» — это те, которые изображаются на иконах, кому мы читаем акафисты, кого просим о помощи. Вполне разумно так считать, правда? И отчасти, это – правильно. Но только отчасти. Если это так полностью, то кто мы тогда на службе, называемой «Литургия»? Зрители? Отнюдь. Уже сам перевод греческого слова «Литургия» на русский – «общее дело», наталкивает на мысль, что не все так просто.
И как бы горделиво и самонадеянно не звучало утверждение, что «святые» — это находящиеся в храме люди, нужно помнить, что данный эпитет, прилагаемый к нам, свидетельствует об огромной ответственности человека за свою жизнь перед Богом.
Для подкрепления рассуждения, думается, весьма уместно будет предложить Вашему вниманию слова апостола Петра: «Вы – род избранный, царственное священство, народ святой, люди, взятые в удел, дабы возвещать совершенства Призвавшего вас из тьмы в чудный Свой свет; Некогда не народ, а ныне народ Божий» (1 Пет.2:9-10). Добавим только, что Церковь, называя нас «святыми», дает нам некий залог того, что это возможно через постоянное совершенствование в вере и поступках.
Как увязать поведение человека в храме, пришедшего попросить о разрешении своей проблемы, с возгласом на Литургии? Скажем так. В привычных для человека вещах (расставлении свечей, заказывании обедней, молебнов, совершении крестного знамения перед иконами и целовании их) ничего плохого нет. Но если эти внешние средства (давайте не будем путать их с целью) так и останутся внешними, не будут исходить из сердца, то существует опасность закостенеть в потребительском отношении к Церкви.
Для того, чтобы избежать подобного состояния, снова обратимся к Священному Писанию. В Ветхом Завете Господь говорит: «К чему Мне множество жертв ваших?.. Омойтесь, очиститесь; удалите злые деяния ваши от очей Моих; перестаньте делать зло; научитесь делать добро, ищите правды, спасайте угнетенного, защищайте сироту, вступайтесь за вдову. Тогда придите – и рассудим, говорит Господь. Если будут грехи ваши, как багряное, – как снег убелю; если будут красны, как пурпур, – как во́лну убелю» (Ис.1:11;16-18). И в Новом Завете Спаситель обращается к людям: «Милости хочу, а не жертвы» (Мф.9:13). Под образом жертвы можно понять внешнее механическое действие, не идущее из сердца. А под милостью – сердечное произволение человека, отражаемое в его действиях. Еще более яркий пример для нас здесь – слова Господа: «Сын мой! отдай сердце твое мне» (Притч. 23:26).
Алексеенко Марина
Осень на Дальнем Востоке страны выдалась весьма благоприятной, преподнеся помимо климатической благосклонности от погоды еще и несказанную милость Божию: наш регион посетят две значимые святыни. Пояс Пресвятой Богородицы, привозимый в Приморский край с далекой от нас греческой земли и мироточивый образ Божией Матери "Умягчение злых сердец", который будет доставлен в Хабаровский край. В свете этих событий хочется порассуждать, а какое же место занимают святыни в нашейи жизни и о нашем же отношении к ним: способу исполнить желание, отдать дань моде, или прикоснуться через тварную вещь к благодати, подаваемой Самим Творцом? Итак...
В наши дни почитание разного рода святынь, в том числе и христианских, приняло поистине удивительные масштабы. Фактически в каждом доме есть частичка «священного». В сознании людей все перемешалось: храмы, могилы известных людей, дольмены, иконы, мощи, предметы религиозной утвари, вещи, привезенные с мест паломничеств (амулеты, камни, землица, баночки с всевозможным наполнением) и т.д.
Главное, чего хотят люди, получить какую-то выгоду, к примеру, защиту от зла, исцеление от алкоголизма, здоровье или благополучие. Но как такое отношение, да и само наличие святынь, соотносится с христианством?
Для начала хотелось бы разобраться, кто был достоин называться святым? Прежде всего, слово «святой» в христианстве (за исключением некоторых протестантских конфессий) благочестивый и добродетельный человек, канонизированный церковью, являющий собой образец добродетели и пребывающий по учению Церкви после его кончины на небесах и молящийся перед Богом за всех людей, ныне живущих на земле.
Святым всегда называли лишь Бога. Древний пророк, восхищенный на небо, видит на небесах Престол Божий, вокруг летают Ангелы и взывают: «Свят, Свят, Свят, Господь Саваоф...» Человек или какой-то религиозный предмет могут быть святыми, лишь если святость им сообщит Бог, если Бог приобщит к своей Святости.
Итак, святой - значит Божий. Это тот, в ком действует, производит свою работу Бог. В высшем смысле это тот, в ком, как говорят Священное Писание и Предание, «изобразился» Бог.
В последнем смысле и понимают сегодня это слово православные. Едва ли вы найдете православного человека, который скажет, что он - святой. Это, по крайней мере, нескромно. Напротив, чем праведнее человек, тем очевидней для него, что его от Бога, от Божьей чистоты, праведности, святости отделяет огромная дистанция.
Наше отношение к святыне совершенно иное, мы ведь знаем, что Господь нам посылает чудеса для того, чтобы мы уверовали в Него, не сомневались в Его могуществе. Как относится православный к святыням, а как человек, не имеющий никакого понимания, что это есть храм, икона, святыня? Многим знакома ситуация, когда по всем средствам массовой информации гласят о приезде частичке святыни в храм, и о том, что приложившись, вы избавитесь, от всех ваших проблем. Сколько сразу желающих приложится к частичке святости – ведь обычно на Божественной Литургии людей буквально можно по пальцам пересчитать, а в такие моменты, - очередь бесконечна. Для кого-то это милость Божья, а для кого-то, увы, лишь «дань моды». В постсоветской литературе, распространяемой в православных лавках, предлагаемые к почитанию люди очень уж часто представлены как «белые маги», тесно связанные с теми или иными святынями. Главный критерий истины в этих публикациях очень далек от христианства: работает (помогает сбыться желаниям) - значит, истина.
Христианское отношение к святыне - благоговение и почитание - базируются большей частью на личной вере в Бога, даже на психологической и педагогической стороне этой веры. Но язычникам ближе категория освящения простого профанного, получение чего-то от самой святыни. Христиане в миссионерских целях не отвергли эту идею полностью, они удалили из понимания святынь их самодостаточность и указали на источник всех благ - Бога. Церковь вполне допускает общепринятое для того времени (и очень популярное сейчас) отношение к святыням, как к чему-то через что или с помощью чего Бог изливает на людей Свои дары, свою благодать. Важно здесь то, что определяющим все-таки остается личная вера, личные отношения с Богом, речь не идет о достоинстве/не достоинстве, в конечном итоге речь идет о любви.
Я думаю, правильное отношение к святыням в наши дни таково: Бог через разного рода святыни по молитве христиан или по нужде человека может явить Свою милость и благость. Святыня ценна связью со Христом и Церковью, и ей полагается некоторого рода почитание и благоговейно-охранительное отношение в целом. Жизнь Церкви, по сути, может происходить и без святынь. Церковь не может жить без живой личной веры христиан, без евангельского благочестия, без Евхаристии и других, так называемых таинств (Крещения, Священства, Венчания и т.д.), без нравственного личного труда человека. Как святыни могут помочь в этом? Очень просто – своим примером. В общем, любая святыня может принести нам духовную пользу, если мы принимаем ее с благоговением. И никакая святыня, даже самая величайшая, не сможет растопить лед, если человек этого не хочет, ведь Бог уважает нашу свободу…
«Общение с людьми лучшее училище сердцу. Общающийся со святыми и сам освятится» (Святой Антоний Великий).
«Ничего не имеет такого сильного влияния на наше сердце и волю как пример других людей, добрый или худой» (Протоиерей И. Толмачев).
«Отчего добрые страдают от предметов тягостных: изгнание, бедность? Для того, между прочим, чтобы другие люди научились от них страдать. Добрые сотворены для того, чтобы служить примером» (Авраам Рандю).
«Добрый пример есть как бы модель с которой соображаются другие» (Блаженный Иероним).
«Как печь без огня не может быть теплой, так и человек, чуждый Бога, не имеющий в себе Бога, не может иметь любви к ближнему» (Иаков, архиепископ Нижегородский).
«Враг Бога не может быть другом людей» (Филарет, архиепископ Черниговский).
«Мы должны иметь братское сердце ко всем ближним, потому что имеет сердце отеческое ко всем нам» (Протоиерей П. Соколов).
«Кто искренне любит Бога, тот не может не любить ближнего» (Филарет, архиепископ Черниговский).
«Уважай образ Божий в каждом человеке. Если ближний и недостоин любви твоей, по твоему мнению, то достоин Бог, которого он есть раб, и которого образ на себе носит. Достоин Христос, который кровь Свою за него излил» (Святой Тихон Задонский).
«Господь любит всех нас и мы должны любить всех» (Филарет, архиепископ Черниговский).
«Не суди о человеке по внешности, но узнавай внутренние его качества. Не по внешней судьбе, но поделам и жизни мы должны судить о достоинствах человека» (Протоиерей И. Толмачев).
«Иной живет в бедной хижине, но душа его быть может есть жилище Бога Триединого» (Филарет, архиепископ Черниговский).
«Хочешь чтобы тебя любили человеки? Люби человеков. Хочешь чтобы тебе делали добро все без изъятия? Делай и ты добро всем без изъятия. Приятно было бы тебе если бы с тобою все обращались кротко и смиренно? Будь сам кроток и смирен и перед всеми» (Филарет М. Московский).
«Чего не хочешь себе, того не делай другому и чего себе от других желаешь, то прежде сам сделай другим» (Филарет, архиепископ Черниговский).
«Единственное средство заставить людей говорить о себе хорошо – делать им добро. Как магнит привлекает железо, так наша искренняя любовь привлекает к нам любовь ближних» (Иаков, архиепископ Нижегородский).
«И тому, кого ты знаешь недобрым для тебя, сделай возможное для тебя добро» (Филарет, М. Московский).
«Истинную любовь имеет тот, кто и друга любит в Боге, и врага любит ради Бога» (Святой Григорий Двоеслов).
«Нельзя чтобы нас все любили, но нам всех любить очень можно» (Филарет, М. Московский).
«Люби грешников, но ненавидь дела их» (Святой Исаак Сирин).
«Никогда я не вносил в келию мою помысла неприязненного на брата, оскорбившего меня, равным образом я старался чтобы и брат не внес в свою келию помысла неприязненного ко мне» (Авва Исаак).
«Употребляй все усилия чтобы никому не делать зла, но иметь чистое сердце ко всем человекам» (Авва Пимен).
«Не делай никому зла и ни о ком не мысли зла в сердце твоем» (Авва Моисей).
«Если не хочешь терпеть зла, то не желай и делать зла. За последним непременно последует первое. Ежели что сеет человек, то и пожнет» (Святой Тихон Задонский).
«Можешь возлюбить всех не переставая ненавидеть пороки» (Филарет, М. Московский).
«Не ищи своей пользы со вредом для других. Не может человек вредить ближнему не вредя себе самому. Кто никому не делает ничего худого, то ничего не может опасаться. Кто причиняет вред или наносит обиду другому, тот не имеет мудрости. Злоба сама себе вредит» (Святой Иоанн Златоуст).
«Не довольно удерживаться от зла если не будешь делать и добро, мало того чтобы никому не вредить, а нужно ещё стараться быть полезным для многих» (Святой Августин Блаженный).
