Художник Нестеров Михаил Васильевич всегда относился с особенной любовью к святому Сергию Радонежскому. Картина «Видение отроку Варфоломею» является первой из целого цикла его работ, посвященных преподобному игумену. Это объясняется тем, что Нестеров - художник, творчество которого сформировалось на почве высокой духовно-христианской традиции. Он нежно любил свою Родину, ее природу и людей, живших рядом с ним.
О художнике
Родился Нестеров Михаил Васильевич 31 мая, а по старому стилю 19 мая, 1862 года в Уфе. Согласно семейным преданиям, род будущего художника происходил из новгородских крестьян, которые когда-то переселились на Урал. Его дед Иван Андреевич был крепостным, а позже стал, как тогда называли, вольноотпущенным. Он сумел на "отлично" закончить семинарию и, приложив немало усилий, выбился в купеческое сословие.
В семье Нестеровых очень любили литературу и даже ставили небольшие спектакли. А однажды сыграли даже комедию Гоголя «Ревизор», чем наделали переполоху в провинциальной маленькой Уфе. Надо сказать, что в те времена книги были еще редкостью, но в этом доме они водились. По рекомендации своего отца Михаил еще в детстве с удовольствием прочитал «Войну и мир» Льва Толстого. И был очень поражен этим произведением.
Отец Михаила Васильевича был незаурядной личностью. Обнаружив талант сына к рисованию, он не стал препятствовать его развитию, а, наоборот, всячески поддерживал его. И это несмотря на то, что в купеческих семьях дело передавалось от отца к сыну.
Церковная живопись
Религиозная тематика вошла в Нестерова прочно и надолго. Но мастер писал не только полотна. Одно время он занимался росписями церквей. Например, в 1893-1894 годах во Владимирском соборе города Киева он написал запрестольный образ под названием «Рождество Христово», а через 2 года в одном из храмов Петербурга была закончена работа над мозаикой. В 1899 году Нестеров приступил к росписи кавказской церкви Александра Невского. Через 5 лет она была завершена. Также кисти мастера принадлежат фрески, находящиеся в московской Марфо-Мариинской обители. Работа над ними велась с 1907 по 1911 год. К этому времени как раз и относятся лучшие картины Нестерова Михаила Васильевича, написанные им на религиозные темы.
Семейная легенда
Чем же можно объяснить такую большую тягу художника к святым образам? Существовала некая семейная легенда, согласно которой маленький Михаил чуть не умер, но, благодаря вмешательству святого, который чудесным образом исцелил его, мальчик все-таки выжил.
Надо сказать, что лечили тогда детей достаточно суровыми народными методами. Например, держали их прямо на снегу или на морозе или, наоборот, укладывали в горячую печь. По словам самого художника, его матери показалось, что он умер. Тогда ребенка, как полагается, обрядили и положили под иконами, на грудь поместили образок святого Тихона Задонского, а сами уехали на кладбище - заказывать похороны. Через какое-то время мать заметила, что ее ребенок очнулся. Она была уверена, что это чудо случилось благодаря заступничеству святого. С тех пор особенно почитаемым и любимым в их роду стал, помимо Сергия Радонежского, и Тихон Задонский.
Работа над картиной
Нестеров «Видение отроку Варфоломею» писал, будучи в Комякине. Недалеко от этого места находилась Троице-Сергиева лавра. Также рядом расположена и усадьба Абрамцево, владельцем которой являлся знаменитый в то время меценат Савва Мамонтов. Как известно, он очень любил приглашать к себе в гости уже состоявшихся, знаменитых художников: Серова, Васнецова, Билибина, Врубеля. Бывал там и Нестеров. «Видение отроку Варфоломею» - картина, в которой использованы именно абрамцевские пейзажи. Сам художник писал о том, что этюд для этой работы он набросал, будучи прямо там. Тогда его до глубины души поразила незамысловатая подлинность российской природы. Сохранилось несколько подготовительных рисунков и этюдов к этому самому знаменитому его полотну.
Тематика холста
Михаил Нестеров «Видение отроку Варфоломею» посвятил Сергию Радонежскому, жившему в XIV веке. Он был основателем и игуменом Троице-Сергиева монастыря. В миру носил имя Варфоломей. Он до сих пор является одним из самых почитаемых святых в России.
Именно с благословения Сергия, Дмитрий Донской отправился на битву, произошедшую на в 1380 году. Бой против полчищ монголо-татар под руководством хана Мамая закончился победой русского войска. С нее началось освобождение земель от монгольского ига.
Для художника образ юного Сергия стал своего рода символом, который давал надежду на то, что русская духовность все же возродится.
Картина Нестерова «Видение отроку Варфоломею» изображает один из эпизодов жития Сергия Радонежского. В отличие от своих братьев, в детстве мальчику очень трудно было изучать грамоту. Однажды, ища пропавшую лошадь, он забрел в лес, где ему встретился монах, молящийся у дуба. Варфоломей пожаловался иноку, что грамота дается ему с большим трудом. Старец с помощью таинства причастия помог отроку обрести знания.
Цвета на полотне
Делая описание картины «Видение отроку Варфоломею», нельзя не заметить тепла, исходящего от нее. Почти все цвета, используемые художником для ее написания, - солнечные и радостные: желтый, оранжевый, зеленый, коричневый, охра.
На переднем плане картины видим две центральные фигуры - инока и отрока, окруженных осенним, чисто русским пейзажем. На втором - холм, заросший высокой травой. Она уже почти вся пожелтела и местами высохла, но все же на ее фоне хорошо видны небольшие нежно-голубые цветы. Глубину картине придают холмы, расположенные по бокам: слева - желто-зеленый, поросший высокими елями, а справа - красно-желтый.
На заднем плане виднеется засеянное золотой пшеницей поле, а на его краю - две ветхие, чуть покосившиеся, темные избушки. За ними изображена деревянная, уже не новая церковь с ярко-голубыми куполами в окружении стройных берез и елей. Напротив нее, через дорогу, вьется, поблескивая, небольшая речушка. Вода в ней чистая и прозрачная.
Центральная фигура
Надо сказать, что описание картины «Видение отроку Варфоломею» будет неполным, если отдельно не упомянуть о том, как был найден образ для одного из главных героев. Говорят, что Нестеров долго искал натуру, чтобы написать с нее мальчика. Но однажды ему случайно встретилась девочка, которая страдала чахоткой. Он был поражен ее видом: на болезненном детском личике, казалось, жили лишь яркие глаза, смотревшие на него каким-то неземным взором. Именно тогда художник и понял, что наконец-то нашел образ отрока.
На картине маленький Варфоломей изображен в простой белой крестьянской рубахе, на поясе у него виден кнут, а с руки свисает уздечка. Как было сказано выше, согласно Житию, отец мальчика послал его разыскивать потерявшуюся лошадь. Глядя в глаза отроку, можно увидеть всю чистоту его души. Они смотрят на старца очень серьезно, по-взрослому, как будто видят свое будущее предназначение.
Образ инока
Некоторую таинственность картине придает то, что лицо святого скрыто надвинутым куколем. Видно, что старец бережно держит в своих руках ларец. В этом усматривается любовь и нежность, которые направлены в сторону отрока. Варфоломей же, стоя перед иноком, сложил молитвенно руки, а его ноги, чуть согнутые в коленях, красноречиво свидетельствуют о явном преклонении перед святостью старца.
Делая описание картины «Видение отроку Варфоломею», следует отдельно упомянуть и о золотом нимбе, окружающем голову инока. После того как в 1890 году полотно было впервые продемонстрировано на выставке передвижников, именно эта небольшая деталь вызвала нешуточные споры среди художников. Они сразу же заметили одно характерное несоответствие: лицо старца написано в профиль, а сам нимб почему-то в фас. Следуя художественной правдоподобности, святость должна была быть изображена лишь тонкой золотой линией, а не кругом, как на картине. Но, скорее всего, нарисовав эту деталь таким образом, художник Михаил Нестеров хотел привлечь внимание зрителей не к лику святого, т. е. к его внешним чертам, а именно к его праведности.
Противопоставление
Интересная деталь, которую необходимо включить в описание картины «Видение отроку Варфоломею»: у ног мальчика растет очень слабенькая и тоненькая елочка, похожая на него, а сзади старца - дуб, старый и морщинистый, как и сам инок. Это дерево всегда олицетворяло мудрость и величие.
Продолжая сравнивать образ старца и отрока, невозможно не отметить, что простая белая рубашка на мальчике - это самая яркая деталь, находящаяся в центре картины. Она символизирует чистоту и юность, тогда как темные, почти черные одежды инока - мудрость, приходящую с годами, и старость.
Картина Нестерова «Видение отроку Варфоломею» написана очень гармонично. Соломенные волосы мальчика напоминают осенние поля и пожелтевшие листья на березах, а его сапожки и штанишки выполнены теми же красками, что и куколь старца.
Цикл картин о преподобном Сергие Радонежском
Нестеров - художник, которого не покидал образ этого святого на протяжении почти всей жизни. После первой картины, посвященной Сергию Радонежскому («Видение отроку Варфоломею»), он приступает к следующей большому полотну - «Юность преподобного Сергия». Работая над ним, он как бы создавал легенду о Святой Руси. В этой мифической стране природа и человек сливались воедино, объединенные возвышенной одухотворенностью и молитвенным созерцанием.
Картины художника Нестерова отличаются своими необычными пейзажами. Чаще всего на них присутствует неброская природа либо средней полосы России, либо северных ее районов. Такой тип пейзажа так и называется - нестеровским. Для него присущи тонкие березы, пушистые сосны, рябины с ягодами и резными листьями, а также раскидистые вербы. Каждое дерево на картинах как бы наделено своей собственной душой.
Послереволюционная деятельность
После 1917 года Нестеров занимался в основном написанием портретов, так как церкви были у большевиков не в чести. В своих картинах художник всегда тяготел к лирической линии своего искусства. Именно поэтому он продолжил ее в женских портретах. Это особенно заметно, когда он писал свою дочь Веру в 1928 году. Она изображена в белом бальном платье с нежно-розовыми цветами на груди, сидящей на старинном диване.
Свою другую дочь, Наташу, Нестеров изобразил в образе девушки, жившей во времена французской революции. Эта картина получила название «Девушка у пруда», а написана она в 1923 году.
Интересен тот факт, что чем больше лет становилось Нестерову, тем энергичнее и мастеровитее казалось его искусство. Как ни странно, лучшие из портретов были написаны им уже после 70-летнего возраста. Художник рисовал не только других людей, но и себя. Есть несколько его автопортретов. На одном из них фоном он сделал высокий обрыв над рекой Белой. Последней его работой стал пейзаж под названием «Осень в деревне». Художник очень любил свою родную землю и немного суровую, но такую милую сердцу
Какую же картину считал лучшей и наиболее удавшейся М. Нестеров? «Видение отроку Варфоломею», конечно же. По словам художника, он очень хотел, чтобы не только современники, но и потомки оценили по достоинству это произведение искусства. Его мечта сбылась. Сейчас эта картина выставлена в Государственной Третьяковской галерее, в зале № 39.
5 (99.12%) 114 votes
18 июля по н. ст. (5 июля ст.ст.) Православная Церковь вспоминает Обретение честных мощей прп. и богоноснаго отца нашего Сергия, игумена Радонежскаго, чудотворца (Бд.).
По этому случаю в очередной раз публикуем уникальную подборку фотографий Троице-Сергиевой лавры и её окрестностей от нашего внимательного читателя и критика, дополненную крайне познавательным фильмом о преподобном. В конце фотоотчёта – его подробное житие. Желаем встретиться в Церкви, а также приятного просмотра и чтения!
Вечером в у преподобного Сергия
Снимки были сделаны Владимиром Саяпиным, земляком преподобного Сергия – из г. Сергиева-Посада. Выражаем Владимиру благодарность как за предоставленный материал, так и за те , в том числе Неделе Свв. Жен-Мироносиц. Спаси Христос!
Троице-Сергиева лавра
После фотографий для думающих и ищущих приводим ссылку на текст жития преподобного и богоносного отца нашего игумена Сергия чудотворца, написанное Епифанием Премудрым (по изданию 1646 года, в современной орфографии).
В Радонеже
Краткая информация о прп. Сергии Радонежском
прп. Сергий Радонежский
Преподобный Сергий
– сын благочестивых ростовских бояр, по мирскому имени – Варфоломей. Еще в раннем детстве чудесные знамения показывали в нем будущего угодника Божия.
После смерти родителей он на 21-м году жизни оставил мир и поселился вместе с братом Стефаном в дремучем лесу. Здесь они срубили келию и поставили церковь во имя Святыя Троицы. Через два года Варфоломей принял иноческое пострижение с именем Сергий. Брат вскоре оставил его одного, не выдержав тягот жизни в диком месте.
Через некоторое время к прп. Сергию стали приходить желающие войти в Царствие Божие узким и прискорбным путем пустынножительства. В 1354 г. прп. Сергий был сподоблен сана священства и поставлен игуменом своей обители.
Подавал ученикам пример глубокого смирения, избегал всякой чести и славы, носил самую убогую одежду, исполнял любую грязную и тяжелую работу, не господствуя над братией, но во всем служа ей. Молитвою многих исцелял от болезней, а особенно от одержимости злыми духами, а однажды воскресил умершего младенца.
Сподобился явления Пресвятыя Богородицы, которая предрекла ему, что всегда будет покровительницей созданной им обители. Во время нашествия на Русь татарской орды прп. Сергий благословил князя Димитрия Донского на защиту Руси от врагов и предсказал ему победу. Скончался в 1392 г.Учениками прп. Сергия было основано до сотни монастырей. По степени своего влияния на духовную жизнь иноков и мирян он может быть поставлен на одну ступень с великими первоначальниками и наставниками иночества – прп. Антонием Великим, Пахомием, Макарием и другими. Почитается как святой заступник державы Российской и града Москвы.
В годы народных бедствий, войн и мятежей благочестивые русские люди всегда обращались к прп. Сергию с усиленной молитвой и получали благодатную помощь. Прп. Сергий имеет дар от Бога подавать помощь в научении грамоте.
В дополнение к прекрасным снимкам рекомендуем к просмотру документальный фильм канала «Звезда» о преподобном Сергии Радонежском: «Обитель Сергия. На последнем рубеже ».
Фильм Обитель Сергия. На последнем рубеже в Youtube:
Фильм Обитель Сергия. На последнем рубеже: вторая серия
Лавра на фотографиях Владимира Саяпина разных лет
В Лавре, 2010 год
На колокольне Троице-Сергиевой лавры
После реставрации открылась во всей красе сень пред входом в Трапезный храм.
Лавра ночью
Троице-Сергиева лавра во время реставрации, осень 2013
Купола Успенского собора
Лавра после реставрации
Троицкий собор
Художники – частые гости в лавре
Птицы небесные
Троице-Сергиева Лавра вечером
Троице-Сергиева лавра в грозу
Успенский собор Троице-Сергиевой Лавры
Неподалеку от Сергиева Посада расположен знаменитый источник “Гремячий ключ”, представляющий собой каскад родников, бьющих из склона возвышенности / высота 25 метров/.Источник появился по молитве преподобного Сергия Радонежского во время путешествия из Троицы в Киржач.Неверующий человек может усомниться, так, мол, не бывает. Но вот факт, в радиусе до 80 км вокруг Сергиева Посада нет змей. Дальше есть, а в внутри круга нет. Змеи очень досаждали Сергию, он помолился….Источник часто называют водопадом Гремячий из-за сильных водяных потоков, стекающих по склонам горы. Сейчас на источнике возведены храмы, устроены множество купален и мостков. Здесь подворье лавры. Место святое, вода целебная, поэтому ежедневно сотни паломников приезжают на источник. Особенно их много на Крещение Господне 19 января
Храм прп. Сергия Радонежского на Гремячем водопаде
Очередь к одному из водопадов источника Гремячий в Крещенский день
Святые источники, Гремячий
Храм-часовня прп. Сергия Радонежского
Колокольня Черниговского Гефсиманского скита /подворье лавры/ во время реставрации, осень 2013
На восходе, Черниговский Гефсиманский скит /подворье лавры/
Черниговский Гефсиманский скит /подворье лавры/
Черниговский Гефсиманский скит
Радонежь. Река Пажа и вид на Преображенскую церковь.
Окрестности Радонежа
Каждый год в октябре проходит крестный ход “Тропою преподобного Сергия” из села Воздвиженское, через Радонеж в лавру.Этой тропой ходили в лавру наши предки.
В Радонеже
река Кончура
К преподобному Сергию
У святого источника на Соборной площади лавры.
К преподобному Сергию.
Блаженный. “Что есть – беру, не отвергая. Весь нищ духовной простотой, сыт и одет от подаяний”- из стихотворения одного поэта.
“Троица у Троицы!” Этот фольклорный праздник каждый год проводится в окрестностях Сергиева Посада. “Троица”, потому что в последний день недели великого праздника Святой Троицы, “у Троицы”, потому что у Троице-Сергиевой лавры, на земле преподобного Сергия. Прошедшим летом праздновали в Хотьково, на чудесной поляне у стен Покровского монастыря. Пели народные славянские песни, водили хороводы, плясали, устраивали мужские и женские игры, жарили яичницу /такой был обычай на Троицу/… Рядом с родителями играли дети, впитывали русский дух.
Памятник святому Первоверховному Апостолу Андрею Первозванному в Сергиевом Посаде.
На колокольне лавры
ДО НОВЫХ ВСТРЕЧ! На восходе, Черниговский Гефсиманский скит /подворье лавры/
ЖИТИЕ И ЧУДЕСА ПРЕПОДОБНОГО СЕРГИЯ ИГУМЕНА РАДОНЕЖСКОГО, ЗАПИСАННЫЕ преподобным Епифанием Премудрым
________________________________________
О КНИГЕ
Литературные памятники конца XIV - первой половины XV в. характеризуются исключительным вниманием κ психологической жизни человека, стремлением передать тончайшие оттенки человеческих эмоций; отличительной чертой литературы этого периода является, по выражению Д. С. Лихачева, своеобразный «абстрактный» психологизм. Особенности русской культуры конца XIV - первой половины XV в. во многом объясняются так называемым вторым южнославянским влиянием; в это время в южнославянских землях получил широкое распространение тот витийственный стиль, который характерен и для русских писателей. Интерес κ внутренней жизни человека обусловил внимание писателей κ слову, κ способности слова передать сущность изображаемого. Этим объясняется нагромождение эпитетов, любовь κ сочетаниям слов одного корня (figura etymologica), неологизмам; слова у писателей иногда как будто теряют свою смысловую функцию и связываются ассонансом, аллитерацией. Этот стиль, который обычно называют «плетением словес», особенно ярко проявился в сочинениях Епифания Премудрого.
Немногие сведения, которыми мы располагаем ο жизни Епифания, черпаются из его сочинений, из которых крупнейшие - жития его учителей Стефана Пермского и Сергия Радонежского. Некоторые выражения в «Похвальном слове Сергию» дали основание предполагать, что Епифаний побывал в Византии; здесь он, очевидно, выучил греческий язык, знакомство с которым обнаруживается в его сочинениях. Последние годы жизни писатель провел в Троицкой лавре, где и умер между 1418 и 1422 г. «Житие Сергия Радонежского», написанное Епифанием на склоне жизни (1417-1418), посвящено одному из интереснейших русских людей XIV в.
Сергий Радонежский сыграл выдающуюся роль в истории Древней Руси. Создатель крупнейшего русского монастыря - Троицкой лавры, преобразователь монастырской жизни на основе общежительного принципа (киновия), исключавшего личную собственность монахов, воспитатель целого поколения игуменов - основателей многих известных монастырей (Андроникова, Симонова, Саввино-Сторожевского и др.), Сергий был не только крупным церковным, но и политическим деятелем. Он сознательно поставил свою деятельность на службу централизаторским стремлениям московских князей и выручал их в ряде деликатных ситуаций (в частности, в деле приведения κ покорности удельных князей Бориса Константиновича Суздальского и Олега Ивановича Рязанского); именно κ Сергию отправился Дмитрий Донской, чтобы получить благословение перед Куликовской битвой. Желая сделать Сергия своим преемником на митрополию, митрополит Алексей говорит ему, что «от великодръжавных господий и до послѣднихъ вси тебе требують». Указывая на связи Сергия с великокняжеской семьей, Епифаний, однако, не разделяет целиком политическую программу своего учителя; описание бесчинств москвичей в Ростове позволило исследователям предположить, что Епифаний не был родом из Москвы.
Κ сожалению, «Житие Сергия» не дошло до нас в первоначальном виде: в середине XV в. житие, вышедшее из-под пера Епифания, было переработано официальным агиографом Пахомием Логофетом. Пахомий писал после «обретения мощей» Сергия в 1422 г. и основное внимание уделил «чудесам», свершавшимся у гроба святого. Однако описание жизни святого также подверглось под рукой Пахомия существенным изменениям: он значительно сокращает пространное житие Епифания, с тем чтобы сделать его пригодным и для церковной службы, усиливает элемент похвалы святому в новом панегирическом стиле, удаляет нежелательные политические намеки.
Удовлетворяя требованиям заказчиков, Пахомий придал «Житию Сергия» парадную форму. Β том виде, в котором сохранилось «Житие Сергия», оно свидетельствует ο незаурядной образованности его автора. Библия и Евангелие многократно цитируются и перефразируются в житии; в некоторых случаях из библейских цитат создается своеобразный монтаж, как, например, в молитве Сергия после его пострижения, которая составлена из небольших отрывков 25, 83, 92 псалмов. Памятники византийской агиографии также были прекрасно известны автору «Жития Сергия»; чудесные явления, сопровождавшие рождение Сергия, сопоставляются в житии с рассказами ο различных греческих святых; здесь же приводится выписка из русского жития митрополита Петра, которое было написано митрополитом Киприаном. Κ различным эпизодам «Жития Сергия» ученые приводили параллели из житий Антония Великого, Федора Едесского и др.
«Житие Сергия» дошло до нас в нескольких редакциях. Степень переработки, которой подверглась каждая из редакций со стороны Пахомия Логофета, оценивалась учеными по-разному. Публикуемая редакция жития не сохранилась в списках XV в. Очевидно, она представляет собой компиляцию, составленную в XVI в. на основе других редакций. Именно в этом заключается ее значение; вследствие своей компилятивности эта редакция сохранила больше кусков, автором которых можно признать Епифания.
«Житие Сергия» печатается по изданию: «Житие преподобного и богоносного отца нашего Сергия-чудотворца и похвальное ему слово, написанные учеником его Епифанием Премудрым в XV веке. Сообщил архимандрит Леонид». Памятники древней письменности и искусства, т. 58. СПб., 1885, по спискам: РГБ, ф. 304, собр. Троице-Сергиевой лавры, № 698, л. 1 -139 об., 156 об.-182 об.; № 663 (главы «О Голутвиньском монастырѣ» - «О преставлении святого»), л. 539-553 об. Издание выверено по рукописям. Вставки и исправления сделаны по изданию: «Великие Минеи-Четьи». Сентябрь, дни 25-30. СПб., 1883, стб. 1463-1578 и по рукописи XVII в.: РНБ, Софийское собр., № 1493, л. 100-311 (по изданию Леонида с. 22, 64, 70, 74, 142, 146-147). Β одном случае вставка сделана по рукописи XVI в.: РНБ, F. 1. 278, л. 69 («Сий же внѣшняя обзираша, а не вънутреняя…» - по изданию Леонида с. 96), а в двух случаях сохранены конъектуры Леонида («побивачи» вместо «побиваючи»; «неочищену имѣя мысль» вместо «очищену имѣя мысль» - по изданию Леонида с. 98, 145), которые не подтверждаются рукописными чтениями. Перевод дат от сотворения мира κ датам от Рождества Христова дается по мартовскому году.
Образ Сергия Радонежского, запечатленный в произведениях религиозного творчества XIV-XVI вв. (прежде всего) и умопостигаемый как образ «совокупный», как некое обобщение и согласование впечатлений от многих «частных» образов, представляет собой один из основных источников наших сведений о Преподобном. Чем этот род источников уступает письменным («словесным») источникам, известно, и здесь об этом говорить нет необходимости. Но и у произведений «изобразительного» ряда есть свои преимущества. Одно из них состоит хотя бы в том, что количество людей, прочитавших «Житие» Сергия и в XV веке, после того как оно было составлено, и в любой другой век, по XX включительно, было несравненно меньше, чем тех, кто видел иконные изображения Сергия. Чтобы их увидеть, надо было хоть раз побывать в церкви, а так как в старину люди обычно ходили в церковь постоянно, то они постоянно и видели образ Сергия, и впечатления от него суммировались, уплотнялись и жили не только в сознании верующего. И это последнее отсылает и к другому преимуществу.
Рака с мощами прп. Сергия Радонежского. Троицкий собор. Свято-Троицкая Сергиева Лавра
«Житие» Сергия в Епифаниевой (да и более поздних) редакциях, не считая специально предназначенных для народа, предполагает значительную затрату времени, определенный уровень «логико-дискурсивного» умения и солидную практику применения этого умения при самостоятельном чтении (стоит напомнить, что Епифаниевский текст «Жития» очень пространен и образует, собственно говоря, целую книгу; в нем многое не имеет отношения непосредственно к Сергию, он изобилует длиннотами и повторениями, а иногда и не вполне ясен; недаром история «Жития» Сергия есть история упрощений, прояснений, адаптации текста к уровню народного сознания, а иногда и просто понимания, вкуса, читательских предпочтений . Учитывая эти особенности отношения читателя и «Жития» и то, что само чтение – акт сознательный и целеполагающий, требующий принятия решения, а зрение-созерцание чаще всего не требует ни каких-либо решений, ни целеполагания, ни даже участия сознания (разумеется, конечно, далеко не во всех случаях), а наоборот, часто связано с некиим «сном» сознания, с отключением «логико-дискурсивного», с известной спонтанностью, приходится заключить, что в случае зрения-созерцания многое совершается на нижних этажах сознания, в подсознании, в сфере бессознательного – как индивидуального, так и «коллективного». Словесный текст характеризуется дискретностью, прерывностью и по необходимости ориентирует читателя на некие аналитические процедуры. Живописный (в данном случае – иконописный) текст непрерывен и воздействует именно непрерывностью на зрителя, вовлекая его в себя, отвлекая от рефлексии по поводу частностей и анализа и вовлекая в целостно-единое восприятие синтезирующего характера (нередко даже не считаясь с желанием, намерением и волей зрителя). В силу хотя бы только этих обстоятельств роль иконных изображений Сергия Радонежского в формировании некоего усредненного, «соборного» образа Сергия в сознании, в чувствах, в переживаниях русского народа совершенно особая. При этом, разумеется, нужно учитывать, что существует, помимо «соборного» образа Сергия, много градаций, определяемых и личными особенностями зрителя, и – шире – типологией отношений между иконой и зрителем, распределением активной и пассивной ролей при первой встрече зрящего и зримого. От того, настигает ли с неожиданностью и внезапностью иконный образ своего зрителя или он по собственной инициативе, целенаправленно и сознательно сам выбирает эту первую (да и не только первую) встречу, зависит многое, между прочим, и сам результат встречи, зависящий, впрочем, и от других обстоятельств.
Но уже после первых встреч зрителя с иконным образом, когда первое общее впечатление отстоится и начинается некая глубинная работа сознания в поисках смысла, у заинтересованного зрителя возникает желание узнать и почувствовать, чтобы потом самому пережить это в глубине своей, как это было и каков сам этот Сергий. Чтобы удовлетворить это желание, человек обращается к иконному образу и как бы обращается безмолвно к нему, входя с ним в сношения, и, при удаче, образ отвечает зрителю на его вопросы. Иначе говоря, возникает ситуация немого вопросо-ответного диалога двух безмолвствующих, но понимающих друг друга. Такой диалог, все огромное количество таких диалогов, где инициатива чаще всего принадлежит вопрошающему, образуют то пространство Сергия в народном сознании, в котором объединены и – по идее – свободно общаются верующие и Сергий. Но и в индивидуальном личностном сознании, в сознании исследователя-специалиста неоднократно задаются подобные вопросы – и не столько о жизненном пути святого, о его делах, сколько, прежде всего, о том, каков Сергий. Именно в этой точке испытывается наибольший дефицит. Конечно, о Сергии судят по его жизни, по его делам, по его духу, по всему тому, что в той или иной мере отражает «человеческое» Сергия. Но зная то, что знают о Сергии, как бы еще и сознают неполноту этого знания – и не только в деталях, но именно в главном, в той глубине тайны, которая предполагается в Сергии. И решение этой загадки ищут во многих случаях именно в иконописных источниках, где святой оказывается как бы один на один с предстоящим ему, где жизнь и дела чаще всего оттеснены на второй план, на периферию, образуемую клеймами, или же вовсе отсутствуют.
Сергий Радонежский с житием. Икона. XVI в. ГТГ
В работе о Сергии, где главный интерес составляет тайна его духа, особенно уместен некий поневоле краткий и неполный обзор иконописных источников его образа.
С конца XIV века по XVII век было создано весьма значительное количество «несловесных» образов Сергия. Нельзя сомневаться, что их было больше, но многое, видимо, было потеряно. Возможно, что наибольшей потерей была утрата первого опыта иконописного «портретирования» Сергия, принадлежащего племяннику и сподвижнику, воспитаннику и постриженику своего дяди Феодору. В известном «Сказании о иконописцах» находим:
[...] святый Феодор, архиепископъ Ростовский, сродникъ сый святого Сергия, писаше святыя иконы. Той, егда бысть архимандритомъ въ Симоновом монастыре на Москве, написа образ дяди своего, святого Сергия чудотворца зело чудно. И зде на Москве, обретаются его письма иконы» (Сахаров, 1849. Приложение, 14).
Всю жизнь Сергий был на виду у Феодора (да и пережил святитель Феодор своего дядю менее чем на три года). Судя по всему, иконный образ Сергия был создан после смерти Преподобного, т.е. в отрезке между 1392 (25 сентября) и 1394 (28 ноября) годами, но все-таки полностью исключать, что образ Сергия мог писаться еще при его жизни, едва ли можно . Каким бы иконописцем святитель Феодор ни был и даже сколь бы наблюдателен он ни был, при нем оставались преимущества, в которых ему не было равных – знание Сергия и любви к нему. Если бы этот образ дошел до нас, мы получили бы редкую возможность познакомиться с взглядом на Сергия изнутри его семейно-родового круга.
К сожалению, не обобщен опыт (и, видимо, в должной мере не собраны материалы) исследования «Сергиевых» икон в XVIII-XX веках, а эволюция иконного образа Сергия в эти три века могла бы лучше объяснить подступы к тому канону в изображении Преподобного, который нам известен по второй половине XIX – началу XX века. Да и относительно изучения образа Сергия в изображениях XV-XVII вв. собирательская и классификационная часть работы на уровне общего свода все еще не завершена, хотя, нужно сказать, многое (и часто из наиболее значительного) восстанавливается по каталогам и описаниям крупнейших иконохранилищ, ср. Антонова-Мнева 1963, т. I-II (собрание ГТГ); Др.-р. иск. Катал. 1966, 28 (XVI в.), 48 (1677) (Собрание ГРМ); Тр.-Серг. Лавра ; Попов 1975; собрания и исследования новгородской иконы (и даже монументальной иконописи, ср. Лифшиц 1987, илл. 391) и т. п. Нужно признать, что ощущается дефицит и работ, посвященных изображению Сергия Радонежского в древнерусской иконописи и миниатюре, хотя в некоторой части этот пробел заполняется трудами более частного значения, ср.: Буслаев 1910, 305-307; Алпатов 1933, 15-26, 109; Арциховский 1944, 176-198; Лазарев 1955, т. 3, 149-150; Лихачев 1956, т. XII, 105-115; Лихачев 1962; Белоброва 1958, 12-18; Белоброва 1966, 91-100 (о некоторых изображениях самого Епифания Премудрого); Николаева 1966, 177-183; Филатов 1966, 277-293; Филатов 1969, 62-66; Хорошкевич 1966,281-286; Кочетков 1981, 335-337 и др.
Изображения Сергия не только многочисленны и не только отличаются довольно большим «типологическим» разбросом, но и выполнены в разной технике (иконопись, миниатюра, шитье – покров, пелена, плащаница; работа по металлу) и в разном «жанре» – икона, икона с житием, изображения в связи с определенным эпизодом в жизни Сергия или их последовательности, включение Сергия в изображения «собора святых», который реально в жизни никогда не собирался и по хронологическим причинам не мог собраться, изображения Сергия вместе с людьми его круга (например, с Никоном Радонежским), которым (образам) может быть поставлена в соответствие некая бесспорная реалия, и т.п.
Одним из наиболее ранних из известных и дошедших до нашего времени изображений Сергия Радонежского является покров на раку Преподобного с его образом, представляющий собою вклад Василия I в Троицу и датируемый обычно 1424 (?) годом (см. Тр.-Серг. Лавра , илл. 133-135, весь покров и два изображения Сергия, данные в разных масштабах). Нельзя исключать, что автор изображения мог знать Сергия. Перед нами по внешним признакам старец (очень большая лопатообразная и аккуратно убранная борода; обилие гладко расчесанных волос на голове с пробором посередине), но взгляд не старческий, внимательный, может быть, несколько сосредоточенный, как бы в ожидании чего-то, что имеет стать; брови занимают по ширине все лицо с пропуском верхней части носа (переносицы); влево и вправо от носа каждая бровь отчетливо направляется вниз; нос (как, впрочем, и в большинстве других изображений) подчеркнут; также подчеркнуты оба уха, несколько выдвинутые вперед и как бы вывернутые к зрителю; дуга усов, обегающая уста и круто спадающая вниз, образует вместе с бородой довольно изощренную, во всяком случае не без умышленности фигуру, в верхней части которой почти правильный круг, приоткрывающий отчасти рот и подбородок. Изображение Сергия несколько геометризовано, отсюда – некоторая умышленная схематичность. Так, определенно намечается доминирующая вертикаль – пробор на голове, нос, расходящийся (к низу) под фелонью темно-вишневого цвета светлый клин, на котором в свою очередь изображены два креста по вертикали, разделенные правой рукой Сергия, как бы стыдливо не дающего правой и левой части фелони разойтись дальше, и левой рукой с находящимся в ней в вертикальном же положении свитком. Оппозитивно ориентированная горизонталь (если не считать 9 горизонтальных «крыльев» крестов) представлена горизонтально расположенным «воротником», прерываемым только бородой и усами. Общее впечатление, производимое выражением лица Сергия, – серьезность, прислушивание к тишине, печальность, не затрагивающая волю, спокойное ожидание, без попыток торопить событие, проницательность, смягченная мудростью, задумчивость и глубокое спокойствие. Нужно признать, что сам тип лица, явно еще не канонизированный, довольно заметно отстоит от других изображений Сергия и должен быть признан достаточно индивидуальным вариантом «портретирования»
.
К середине XV века, т.е. лет 20 спустя, относится другой покров с изображением Сергия Радонежского (см. Тр.-Серг. Лавра , илл. 148: фрагмент – погрудное изображение). Здесь представлен совсем иной тип святого, может быть, более простой и светлый, как бы опустошенный от всего лишнего и располагающий к рефлексии. Поражает по сравнению с только что описанным покровом высота, широта и чистота тела, ограниченного справа, сверху и слева довольно узкой полоской волос, плотно охватывающих лоб, но лишенных (в отличие от первого покрова) чего-либо форсирующего и/или умышленного, формально акцентированного. Та же благородная простота, особенно заметная при сравнении с первым покровом, доводится до уровня принципа, нигде, однако, не впадающего в упрощенчество: нос тоже тонок, но не утрированно; уши прижаты к голове (как и волосы); каждая из бровей оказывается почти симметричной. Если на первом покрове в глазах Сергия обнаруживает себя установка на некоторую, может быть, несколько излишнюю детальность проработки, «реалистичность», известная несимметричность зрачков обоих глаз, создающая эффект (впрочем, легчайший) некоей несогласованности, оставляющей лазейку для предположения о некоей неравновесности, может быть даже, для подозрения в тени каких-то признаков неполной гармонизированности, «расколотости», то на втором покрове внутренняя согласованность (в частности, и симметрия), после того как убрано все лишнее и отвлекающее от главного – того в лице, что отражает душу и дух святого, выступает как бы сама по себе, в чистом виде. Это аскетизм письма-«шитья», соотносимый с аскетизмом святого, никогда не принимавшим форм даже близких к крайностям, позволяет лицу (в данном случае не лику!) стать зеркалом души, ума, волевого начала (правда, достаточно оттесненного) в их согласии друг с другом и взаиморастворении. В известном отношении это изображение Сергия несколько условно и даже не без признаков абстрактности: плотское, природное, натуралистическое оттеснено ровно настолько, чтобы духовное в лице проступило с должной определенностью – до той грани, за которой заявляет о себе мистическое. Среди многих изображений Сергия это – одно из лучших, поскольку – в конечном счете – оно вводит в самое преддверье Сергиевой тайны.
Третий покров с изображением Сергия Радонежского, также относимый к середине XV века, представляет преподобного стоящим, с характерным жестом правой руки (в левой руке свиток), Он заключен в очень узкое и очень удлиненное пространство покрова, рамки которого оставляют минимум места для фона. Не касаясь техники изображения, перед нами – тот же тип святого, что и на предыдущем покрове, человека, погруженного во что-то главное, помнящего и злобу мира сего и небесную глубину, знающего, что значит жить в Боге и что такое то «ненавистное разъединение», которое не позволяет небу спуститься на землю. Сергий, несомненно, один из главных строителей христианского сознания на Руси, натура творческая, созидательная, сознательно выбравшая свой путь, который стал путем многих. Но Сергий был помимо всего человеком широкого ума и при этом отличался абсолютной трезвостью. У него не было иллюзий, что здесь на земле все возможно, что все грешники станут праведниками. Поэтому у него было много забот и многая печаль, о которой по визуальным его образам мы судим полнее и тоньше, нежели по сверхдлинному «Житию» Сергия.
Два последних изображения Сергия на покрове, относящиеся оба к середине XV века, могут быть поняты как свидетельство некоей провиденциальности, не раз обнаруживавшейся в подобных обстоятельствах. В самом деле, в середине XV века оставалось немного людей, кто мог знать Преподобного лично и мог рассказать об этом. Это были люди рождения конца 70-х – начала 80-х годов XIV века. В середине следующего века они достигли 70-летнего возраста (70 лет – человека век). И перед уходом последних свидетелей, когда дверь к Сергию будет навсегда захлопнута, провидению было угодно, чтобы сложился (и потом был бы, как по эстафете поколений, передан потомкам) в изобразительном искусстве тот тип Преподобного, по которому можно с наибольшей адекватностью судить и о Сергии, хотя бы догадываться о его тайне. Действительно, пройдет три четверти века, т.е. сойдут со сцены люди, родившиеся в середине XV века, и обнаруживаются две тенденции, развившиеся из одного и того же «пред-канонического» типа. Одна из них удерживает «внешнее» и позволяет «внутреннему», главному уйти в тень. Во второй половине XVI – XVII веке она набирает силу. Характерный пример начинающейся «деспиритуализации» образа – покров с изображением Сергия Радонежского (вклад Василия III, 1525), см. Тр.-Серг. Лавра , илл. 145 (стоит сравнить этот образ с внешне очень близким ему на илл. 144). Другая тенденция в том, чтобы насколько можно точно – не во внешнем, а во внутреннем, в духовном – удержать тот вершинный образ Преподобного, о котором можно судить по образцам середины XV века. Эту вторую тенденцию при всех иных различиях можно обнаружить в покрове с изображением Сергия, тоже из вклада Василия III в 1525 г., см. Тр.-Серг. Лавра , илл. 149, хотя это изображение несколько «плотнее» изображения на илл. 148.
К первой четверти XVII века относится икона мастерской Троице-Сергиева монастыря в Климентовской слободе (1000-летие 1988, илл. 140). По ней легко определить тот большой путь, который проделал образ Сергия в изобразительном искусстве.
Возвращаясь к более раннему времени, стоит отметить известную икону Сергия Радонежского в житии, происходящую из старообрядческой молельни в Токмаковом переулке в Москве (сейчас – ГТГ), особенно ее тщательно прописанные клейма, доставляющие ценнейший материал бытового, культурного (в частности, и архитектурного) характера и с хорошим чувством вкуса и композиционно умело трансформировавшего сюжет Епифаниева «Жития» в изобразительный ряд . Само изображение (поясное) Сергия сделано достаточно тонко и с чувством меры. Это, несомненно, пример «хорошего» воплощения образа Сергия, приближающегося к лучшим образцам .
Не касаясь других многочисленных «Сергиев» в XV, а особенно XVI-XVII веках, представление (впрочем, неполное) о которых можно составить по существующим их воспроизведениям, исследованиям, каталогам, основные из которых были уже указаны, целесообразно указать икону особого «под-жанра» – избранные святые – Сергий и святые. Его характерными образцами можно считать, с одной стороны пятифигурную композицию ростовских святых чудотворцев (слева направо) – Сергий, Игнатий, Леонтий, Исаия и Авраамий (Ростов, конец XV – начало XVI в.). На полях изображены двое юродивых – Исидор и Максим (см. 1000-летие 1988, № 85); с другой же стороны, покров с изображением Сергия и Никона Радонежских (1587 г.): две фигуры на четверть оборота, повернутые друг к другу (см. Тр.-Серг. Лавра , илл. 158) и образующие именно пару.
Ростовские чудотворцы и Сергий Радонежский (крайний слева). Икона. Ростов. XV-XVI вв. РЯХМЗ
Другой «под-жанр» в изображениях Сергия – отмеченные события в жизни Преподобного. Наиболее распространен мотив Явления Богоматери Сергию, достаточно широко представленный в XVI и в XVII веках. Несколько примеров. Первый – икона, которую относят к первой четверти XVI века (ГРМ): Сергей выходит навстречу Богородице (1000-летие 1988, № 82); второй – пелена того же содержания (вклад Соломонии Сабуровой, 1525); многофигурная композиция, распадающаяся на центральное поле, две горизонтальных полосы – верхнюю и нижнюю и четыре (по два с каждой стороны) клейма; центр композиции – Голгофский Крест, по левую сторону которого Богоматерь с двумя спутниками – Петром и Иоанном, а по правую – коленопреклоненный Сергий – Тр.-Серг. Лавра , илл. 151), см. илл. 10; третий – пелена (вклад Старицких, 1560-е гг.): та же композиция (Богоматерь с теми же двумя спутниками слева и Сергий в сопровождении своего ученика Михея справа (Тр.-Серг. Лавра , илл. 143); четвертый – хоругвь (XVII в.) с изображением сцены явления Богоматери в варианте, близком к илл. 151-10, с той разницей, что Голгофу заменяет ее упрощенный символ, находящийся внутри церкви и образующий центр композиции (Тр.-Серг. Лавра , илл. 169).
Явление Богоматери Сергию Радонежскому с образом Святой Троицы Живоначальной. Икона. XVI в. ГРМ
Особо должна быть отмечена композиция на тему успения Сергия, из церкви Сергия Радонежского в Новгородском Кремле (между 1459 и 1463 гг.), см. Лифшиц 1887, илл. 391.
Еще необходимо остановиться на двух моленных («молениях») иконах Сергия Радонежского, находившихся в его келье (иначе их называют келейными). Одна из них – святой Николай (XIV в., см. Тр.-Серг. Лавра , илл. 58, см. илл. 16), другая – Богоматерь Одигитрия (тоже XIV в., см. Тр.-Серг. Лавра , илл. 61, см. илл. 17). Обе иконы стали предметом блистательного богословского и искусствоведческого анализа Флоренского, как кажется, исчерпывающего тему.
Русский церковный и государственный деятель, основатель Троице-Сергиева монастыря родился 3 мая 1314
Преподобный Сергий Радонежский почитается величайшим подвижником земли русской. Он – Идейный вдохновитель объединительной и национально-освободительной политики великого князя Дмитрия Донского. Благословил его и его войско на победу в Куликовской битве. Воспитал плеяду учеников и последователей.
Будущий святой, получивший при рождении имя Варфоломей, родился в семье боярина. Русская Церковь традиционно считает днем его рождения 3 мая 1314 года. В возрасте 10 лет Варфоломей обучался грамоте вместе с братьями: он существенно отставал в обучении, несмотря на то, что много и усердно занимался, в отличие от своих успешных в учебе братьев. И тем не менее, несмотря на недовольство учителей и родителей, а также насмешки сверстников, Варфоломей, благодаря терпению и труду, смог ознакомиться со Священным Писанием и пристрастился к церкви и иноческому житию. Позже, после смерти родителей, стремясь к «строжайшему монашеству», он убеждает своего брата Стефана, основать пустынь на берегу реки Кончуры, на холме Маковец посреди глухого Радонежского бора. Года через два или три к нему стали стекаться иноки; образовалась обитель.
В 1330-х годах на этом месте им была построена небольшая деревянная церковь во имя Святой Троицы. Постепенно слава его росла; в обитель стали обращаться все, начиная от крестьян и кончая князьями; многие селились по соседству с ней, жертвовали ей своё имущество. Сначала терпевшая во всем необходимом крайнюю нужду пустынь вскоре обратилась в богатый монастырь. Еще при жизни Преподобный Сергий удостоился благодатного дара чудотворений. Слава о чудесах, совершенных Преподобным, быстро распространилась, и к нему приводили больных как из окрестных селений, так и из отдаленных мест. И никто не покидал Преподобного, не получив исцелений недугов и назидательных советов. Все прославляли Преподобного Сергия и благоговейно почитали наравне со святыми. Но слава не прельщала подвижника, и он по-прежнему оставался образцом иноческого смирения. По словам одного современника, Сергий «тихими и кроткими словами» мог действовать на самые загрубелые и ожесточённые сердца; очень часто примирял враждующих между собой князей, уговаривая их подчиняться великому князю московскому, благодаря чему ко времени Куликовской битвы почти все русские князья признали главенство Дмитрия Донского.
Достигнув глубокой старости, Сергий, за полгода прозрев свою кончину, призвал к себе братию и благословил на игуменство опытного в духовной жизни и послушании ученика, преподобного Никона. Преподобный Сергий Радонежский преставился к Богу (25 сентября) 3 октября 1392 года в Свято-Троицком монастыре, но по традиции Русской Православной Церкви днем его кончины считается 8 октября. Накануне великий угодник Божий в последний раз призвал братию и обратился со словами завещания: «Внимайте себе, братие. Прежде имейте страх Божий, чистоту душевную и любовь нелицемерную…». Дни памяти святого по новому стилю: 18 июля (обретение мощей) и 8 октября (преставление).
Житие Преподобного Сергия Радонежского
в картинах художников
Это было в XIV веке. В семье боярина Кирилла и его жены Марии родился мальчик Варфоломей. У него было два брата - Степан и Петр.
С детства Варфоломей мечтал стать монахом, возможно потому, что не давалась мальчику учеба. Память хорошая, а буквы запомнить не может. Оставалось одно: молиться, просить Бога о помощи.
М. Нестеров.
Отрок Варфоломей
А. Харитонов.
Детство Варфоломея
И вот однажды летом, когда Варфоломей пас коней в лесу, он увидел на поляне монаха с длинной белой бородой. Монах ласково подозвал к себе мальчика, и мальчик, сам не зная почему, рассказал старцу о своей беде.
М. Нестеров.
Видение отроку Варфоломею
М. Нестеров.
Христос, благословляющий отрока Варфоломея
Варфоломей пригласил старца домой, где ему предложили угощение. После обеда старец велел Варфоломею взять книгу и читать.
Варфоломей и сам не понимал, как это у него выходит, но он... читал! И скоро стал лучшим учеником в школе.
А Святой Сергий считается покровителем школьников. Ему молятся об успехах в учебе, и он помогает.
Шли годы. Когда родители умерли, Варфоломей вместе со старшим братом Степаном удалились в леса, чтобы жить там по-монашески. Среди лесов на холме Маковец срубили себе избушку и рядом маленькую церквушку. Назвали церковь Троицкой.
Трудно было братьям жить в дремучем лесу - страшно и голодно. Кругом рыщут дикие звери, волки воют, зимой снега до самой крыши заметают избушку. Брат Степан не вынес трудной жизни и ушел в Москву, в Богоявленский монастырь. Варфоломей остался один. Одиночество длилось около четырех года. Дни были заполнены трудами: вырубал лес под огород, возделывал его.
Появился у нашего отшельника товарищ. Целый год приходил к нему большой медведь и пустынник делился с ним хлебом.
Н. Рерих.
Сергий - строитель
М. Нестеров.
Юность преподобного Сергия Радонежского
В 23 года Варфоломей принял монашеский постриг. Это свершилось 7 октября. Сейчас это день памяти святого мученика Сергия. При пострижении Варфоломей получает новое имя – Сергий. С этим именем он и войдёт в историю как великий русский святой - Сергий из Радонежа, Сергий Радонежский. Он решил посвятить свою жизнь Богу, молиться за Русь-матушку и за всех русских людей.
Постепенно к Сергию потянулись, новые люди. Построили кельи, поставили большой забор для защиты от зверей - получился монастырь.
С. Ефошкин.
Преподобный Сергий. Строительство обители
А. Васнецов.
Троице-Сергиева лавра.
А какой монастырь без игумена? Попросили Сергия. Сергий, став игуменом, оставался тихим, кротким, работящим. Всё делал сам: молол муку и пёк просфоры, кроил и шил одежду, рубил дрова, ходил к источнику за водой. А одежда на нем была прежняя: старенькая, вся в заплатах. Он себя не выделял и между людьми не делал разницы. И простого крестьянина, и знатного князя привечал и любил одинаково. А за это и его все любили и почитали.
С. Ефошкин.
Преподобный Сергий. По воду
С. Ефошкин.
Преподобный Сергий. За хворостом
Много забот Сергий уделял составлению библиотеки. Книги не только переписывались в монастыре, но и покупались. Так с самого основания Сергиева Лавра стала очагом обширной литературной деятельности.
«Чудо для Церкви нормально. …Церковь пропитана чудесами Божиими. Чудесами исцеления, и вразумления, и наказания, и поднятия со дна погибели. Творит чудеса Бог, но являет их через чудотворцев», – говорил священник Даниил Сысоев. Таким чудотворцем был и Сергий Радонежский.
В монастыре часто голодали, однажды братия зароптала, а Сергий призвал их взглянуть на птиц, которых питает Отец Небесный. Не успел он договорить, как в ворота монастыря постучали, кто-то привёз много хлеба. Отслужив молебен, сели за трапезу и удивились, что хлебы тёплые. Тёплыми они оставались и на второй и на третий день. И пищу братия стали получать в изобилии.
Воду в монастырь приходилось носить издалека. Сергий пошёл в овраг перед монастырём, преклонил колена, помолился. И внезапно на этом месте забил источник, бьёт он и поныне.
По молитвам святого исцелялись многочисленные больные.
Н. Климова.
Воскрешение мальчика
С. Чикуньков.
Воскрешение отрока
Многие годы Русь жила под гнетом монголо-татар. Они жгли города и села, грабили и убивали людей. А согласия в русских князьях не было. Они часто воевали друг с другом. Сергий видел своё предназначение в освобождении Руси от ордынского ига. Он помог князьям помириться и объединиться. Московский князь Дмитрий решил дать бой врагу на поле Куликовом. Он приехал к Сергию просить благословения на бой с татарами. А бой предстоял страшный - татарский предводитель Мамай собрал огромное войско.
А. Кившенко.
Преподобный Сергий благословляет Дмитрия Донского
С. Ефошкин.
Преподобный Сергий.
Благословение князя Дмитрия Иоанновича со дружиною на битву
П. Рыженко.
Благословение Сергия
Ю. Понтюхин.
Дмитрий Донской и Сергий Радонежский
Опустела Святая Русь, и мужчины, и юноши - все пошли на поле Куликово. И приказал тогда Дмитрий своему войску переправиться на правый берег Дона, а мосты разрушить, чтобы пути для отступления не было. Или умрем, или победим!
Вот подошло войско татарское, и было оно в четыре раза больше русского. Вышел вперед татарский богатырь Челубей. Татары и говорят:
Кто хочет сразиться с нашим великаном?
Все молчат: страшно!
И вышел тогда богатырь-монах Александр Пересвет, посланный Сергием. Противники сблизились, ударили друг друга тяжёлыми копьями и упали замертво. И началась страшная, жестокая битва. Погибло великое множество воинов. Но Русь одолела врага. Это было 7 сентября 1380 года. За эту победную битву князя Дмитрия стали звать Донским.
И. Глазунов.
Поединок Пересвета с татарским богатырём Темир-Мурзой(Челубеем)
М. Авилов.
Поединок Пересвета с Челубеем
Слава о Сергии Радонежском разнеслась по всей Руси. Разрастался и хорошел созданный Сергием Троицкий монастырь. Стали называть его Троице-Сергиевым, а потом еще и лаврой. Более 40 обителей было основано Сергием и его учениками:
Н. Пучков.
Свято-Троице-Сергиева лавра
Умер Сергий Радонежский 25 сентября 1392года, а через 30 лет, 5 июля 1422 года, были обретены нетленными его мощи. В 1919 году мощи Сергия Радонежского подверглись вскрытию и до 1946 года находились в музее, а затем были возвращены церкви.
В. Нестеренко.
Игумен земли русской
Святой не оставил ни одного сочинения, ни одной строки, кроме слов завещания – пребывать в православной вере, сохранять чистоту душевную и телесную, довольствоваться имеющимся, вместо славы в жизни ожидать награды от Бога, – но его жизнь и деяния неотъемлемы от судьбы Руси. И спустя 700 лет о нём помнят, ему молятся и ощущают его присутствие.
Дни памяти Преподобного Сергия Радонежского православной церковью:
25 сентября (8 октября) - преставление; 5 (18) июля - обретение мощей; 6 (19) июля - Собор Радонежских святых; 24 августа (6 сентября) – явление Богородицы преподобному Сергию.
Шумейко, К. Жизнь и завещание преподобного Сергия / Карина Шумейко // Тайны и преступления. – 2014. – № 4. – С. 21–32. – (Пути Господни).
[Репродукции картин русских и российских художников] [Электронный ресурс] // Режим доступа: images.yandeks.ru> Житие Сергия Радонежского в картинках – Загл. с экрана.
Составитель Фёдорова О.Ю., зав. сектором МБО ЦБ им. А. Н. Зырянова.
К 700-летию Преподобного Сергия Радонежского
1. Атрощенко, О. «Раскалённый убор православия: Преподобный Сергий Радонежский и тема святости в живописи Михаила Нестерова / Ольга Атрошенко // Родина. – 2014. – № 5. – С. 98–103.
2. Борисов, Н. Выбор / Николай Борисов // Наука и религия. – 2014. – № 1. – С. 6–11; № 2. – С. 9–10. – (К 700-летию Преподобного Сергия Радонежского).
3. Борисов, Н. Негасимая свеча / Николай Борисов // Наука и религия. – 2014. – № 5. – С. 6–7. – (К 700-летию Преподобного Сергия Радонежского).
4. Борисов, Н. Эпоха Преподобного Сергия / Николай Борисов // Родина. – 2014. – № 5. – С. 4–8. – (Современные размышления).
5. Данилевский, И. Как Сергий Радонежский стал героем Куликовской битвы / Игорь Данилевский // Родина. – 2014. – № 5. – С. 4–8. – (Наше исследование).
6. Духанина, А. Житие и почитание Сергия Радонежского / Александра Духанина // Родина. – 2014. – № 5. – С. 69–71. – (Устои).
7. Заховаева, А. Вскрытие мощей: взгляд из толпы / Анна Заховаева // Родина. – 2014. – № 5. – С. 109.
8. Иртенина, Н. Стефан, брат Сергия / Наталья Иртенина / Наука и религия. – 2014. – № 3. – С. 24–29. – (Мир православия).
9. Кузьмин, А. Судьба прижизненная и посмертная: участь родственников преподобного Сергия Радонежского в XIVв. – первой половине XVI века / Андрей Кузьмин // Родина. – 2014. – № 5. – С. 77–81. – (Традиции).
10. Лобачёв, В. Преобразователь / Валерий Лобачёв // Наука и религия. – 2014. – № 5. – С. 2–5. – (К 700-летию Преподобного Сергия Радонежского).
11. [Молодые годы ростовского боярина Варфоломея Кирилловича; Заметки к судьбе Варфоломея-Сергия ] / Юрий Селезнёв, Владимир Кучкин // Родина. – 2014. – № 5. – С. 22–32. – (Начала).
12. «Отечеству нашему пресветлый светилиниче». К 700-летию со дня рождения Сергия Радонежского: [список житийных и богослужебных материалов; исторических работ; художественных произведений; книг для детей; книг по искусству ] // Мир библиографии. – 2014. – № 1. – С. 29–37. – (История в лицах и документах).
13. Почекаев, Р. «А поможет ти Бог и Святая Троица»: почему Сергий Радонежский призывал на борьбу с Ордой? / Роман Почекаев // Родина. – 2014. – № 5. – С. 54–56. – (Подробности).
14. Свокс, А. «Великий общинник и подвижник из «иерархии света»: Преподобный Сергий Радонежский в жизни и творчестве Николая Рериха / Анастасия Свокс // Родина. – 2014. – № 5. – С. 104–105.
15. Сергию Радонежскому 700: специальный проект // Родина. – 2014. – № 5.
16. Федорец, А. Образ Сергия Радонежского в живописи Михаила Васильевича Нестерова / Анна Федорец // Наш современник. – 2012 – № 5. – С. 274–281.
17. Фирсов, С. Русский параклет / Сергей Фирсов // Звезда.– 2012. – № 9. – С. 114–131.
Эту и другую литературу по теме можно найти в
зале периодики и методическом отделе
Центральной библиотеки им. А.Н. Зырянова
(ул. Свердлова, 57).
Фёдорова О.Ю., зав. сектором МБО ЦБ им. А. Н. Зырянова.
