Вопрос о современной православной школе в России - живой, острый, болезненный, запутанный и сложный. Многие приходы сейчас озабочены созданием таких школ, но священникам не всегда ясно, благословлять ли им своих прихожан отдавать детей в подобные школы, которые чаще называются гимназиями (хотя название это совершенно условное), или, наоборот, всячески отговаривать их от этого шага, так как многие родители уже «обожглись» на таких школах.

Я, к сожалению, не слишком хорошо знаком с другими гимназиями, поэтому буду говорить об опыте нашей православной общеобразовательной школы Свято-Владимирского учебного центра. Но я уверен, что многие проблемы, с которыми мы сталкиваемся, - общие для всех православных школ.

Дело в том, что, создавая так называемые православные гимназии, мы не осознавали, да и теперь еще не до конца осознаем, что мы включились в создание совершенно новой системы школьного образования и воспитания, аналога которой нет в истории педагогики. Поэтому с таким величайшим трудом эти школы создаются. Они и очень быстро распадаются (то есть прекращают свое существование или перестают быть православными), так как, не осознав некоторых теоретических предпосылок и не начав решать кардинальные проблемы по-новому, ничего невозможно сделать - многие старые привычные формы просто не действуют.

Наша школа задумывалась как традиционная: мы собирались создать некий образец гимназии, основываясь на традициях православной России, - и в результате появился новый тип школы, который вырос не столько из обычного понимания школы, сколько из понимания Церкви.

Сама школа стала основываться на жизни Церкви, она явилась продолжением деятельности Церкви, ее возрождения, проповеди, становления. И вместе с возрождающейся Церковью стала возрождаться и школа. Эта школа основывается не только на образовательном принципе, но прежде всего на принципе церковном, принципе соборно-евхаристическом, принципе евангельском.

Наша главная цель - воспитать тех, кто пришел в православную школу, членами нашей Церкви. Мы не ставим задачи сделать школу для вундеркиндов, к примеру, специальную школу по иностранному языку или математическую школу. Православные гимназии - это не спецшколы. (Существует только одна православная классическая гимназия - отца Алексия Сысоева в Ясенево - как попытка возродить классическое образование в России.)

В отличие от обычного школьного образования, основополагающей идеей нашей школы выступает церковность. Ее воспитанники - это новые члены Церкви, которые, выйдя из православной школы, не сломаются под натиском греховного мира, обольщений, страстей, лжи и т. п. И при этом новые члены Церкви не должны быть воспитаны в отчуждении и агрессии к окружающему миру. Последнего было бы не избежать, сделав из школы замкнутое пространство, воспитывая в учениках сознание собственной элитарности, превознесенности над этим миром либо, наоборот, формируя запуганных, озлобленных и замкнутых людей. Такую цель, слава Богу, ни одна православная школа перед собой не ставит.

Итак, наша школа с самого начала мыслилась как церковная, то есть имеющая своим основанием те принципы, которые заложены в жизни самой Церкви и конкретно в жизни прихода. (Кстати, мне кажется, что только те школы, которые выросли из прихода, существуют неразрывно с приходом, - те школы держатся, развиваются, укрепляются; а школы, которые возникли в стороне от прихода, лишь с привлечением, так сказать, священника, - эти школы распадаются или едва существуют. Так мне кажется. Но повторяю: я недостаточно хорошо знаю жизнь других школ, поэтому, возможно, я ошибаюсь.)

Обычная общеобразовательная школа советского образца как структура имела четыре уровня: администрацию, учителей, учащихся и родителей. И между всеми уровнями выстраивались определенные барьеры, которые, с одной стороны, помогали администрации и учителям управлять учениками и родителями и при необходимости очень хорошо от них защищаться, с другой стороны, конечно, делали школу сферой отчуждения, где ученик всегда в оппозиции к учителю, учитель - к администрации, а администрация, в свою очередь, - ко всем без исключения родителям. Эти барьеры являются основным дисциплинарно-педагогическим управленческим инструментом старой школьной системы.

Так вот, православная школа сознательно или бессознательно идет на слом этих барьеров, так как мы все - и учителя, и ученики, и родители - члены единой Церкви (а у нас - и единого прихода) и у всех нас Единый Учитель - Христос. И для православной школы это стало настоящей радостью и главной трудностью, которую многие не смогли преодолеть и даже просто осознать. Это принципиально важно, что мы находимся в едином духовном пространстве. Каждый из соучастников учебного процесса является друг другу братом или сестрой. Дети, родители и учителя причащаются из одной Христовой Чаши, и Христос всех соединяет между собой, делая каждого - и учащегося, и учащего, и родителя - соработником в едином духовном деле. Мы хотим, чтобы наши ученики осознавали свое присутствие в школе не просто как учение, а как духовный труд, как свой маленький духовный подвиг, как дело христианское, дело церковное.

Еще совсем недавно, около десяти лет назад, об этом мы и мечтать не могли. Был приход, который сложился и укрепился в приснопамятное брежневское время под духовным руководством протоиерея Сергия Романова. Мы, т. е. прихожане-педагоги и родители, вели посильную катехизацию по домам.

У нас тогда уже была воскресная школа, иконописный детский кружок и кружок церковного пения. На Рождество и на Пасху устраивались детские праздники и прекрасные спектакли. Летом обычно организовывали что-то вроде детского лагеря. Это было очень благодатное время - время, когда плоды этого делания были явными: приход сплачивался, дети удивительно мужественно в условиях светских школ несли свой христианский крест и отстаивали свою веру.

И конечно, все тогда и предположить не могли, что совсем скоро появятся огромные возможности организации своей школы - со своей концепцией, со своими принципами. Такое время пришло. Школа была создана, разработана концепция, провозглашены принципы и идеалы. Реальный опыт прошлых лет давал уверенность, что теперь все будет еще лучше и плодотворнее, чем раньше.

Мы твердо решили, что в нашу гимназию будем принимать детей только из церковных семей или, как исключение, детей, родители которых твердо встали на путь воцерковления. Принцип приема всех желающих был отвергнут сразу - и я думаю, что это было правильно, т. к. в этом была большая опасность развалить еще не начавшееся дело.

Очень многие родители желают пристроить своих детей в хорошее место, дать им христианское воспитание и образование, но они не понимают при этом, что христианством нельзя заниматься - христианством надо жить. Обычный аргумент таких родителей: «Ну, нам уже поздно меняться, в церковь ходить нет времени. Бог у нас в душе. А в советской школе плохо: там мат, драки, воровство, разврат и т. д. - а мы хотим, чтобы наши дети изучали Закон Божий и выросли хорошими людьми».

Дети на первых порах действительно очень восприимчивы к Слову Божию, к богослужению, к молитве. Но если они в школе слушают о том, как важно жить по заповедям, как важно жить единой жизнью с Церковью, со Христом, а дома в своей семейной реальности видят, что родители не придают никакого значения духовной жизни, а то и просто живут открыто по-язычески и могут даже посмеяться над святыней, то рано или поздно ребенок начинает жить двойной жизнью, лицемерить, и такое «православное воспитание» может закончиться фарисейством для ребенка, а для православной школы - крахом, что и происходит во многих случаях. Нам казалось, что мы предусмотрели этот очень важный момент и все должно пойти по правильному пути.

Было решено, что православная гимназия - это общее дело прихода, родителей и детей. Это совместное духовное строительство, подобное устроению приходской и семейной духовной жизни. Это очень важный принцип для нас. Он фундаментальный. Апостол Петр в своем Первом послании говорит: «…вы, как живые камни, устрояйте из себя дом духовный» (1 Пет. 2, 5). Поэтому школа должна жить общей жизнью прихода и семьи и сама стать их подобием. Для этого преподавателям, родителям и детям необходимо духовно трудиться, иметь духовное единство, вместе молиться, каяться, причащаться.

И этим действительно рушились страшные баррикады, которые воздвигла советская школа между учителями и учениками, родителями и школой. Нам представлялось (и это действительно так), что литургическое общение явится самым плодотворным моментом нашего единения и сотрудничества. Тем более что обычно в православных школах наполняемость классов не очень большая, около 10 человек, что должно делать общение учителя с учащимися дружески-семейным.

Был разработан учебный план, который включил в себя, помимо базового компонента, конечно, Закон Божий, несколько иностранных языков (новых и древних), церковное пение, церковное шитье и другие так называемые гимназические предметы.

Тут нужно сказать, что в основе идеи создания православной школы было желание уберечь наших детей от той действительно растлевающей обстановки, которая существует в государственных школах. Но эйфория, с которой создавалась наша школа, конечно, вскружила нам голову и мы замахнулись на нечто, может быть, непосильное для нас, а главное, для наших детей, которые оказались совершенно не готовыми к такому напряженному учебному плану. (Мне сейчас кажется, что, может, и не нужно в современной школе изучать древние языки, когда дети и по-русски говорят коряво, но это другой вопрос.) Выяснилось, что эйфория сказалась не только в этом.

Итак, концепция была разработана, принципы провозглашены. Родители забрали своих детей из государственных школ и привели в нашу гимназию. Первый год был удивительным для всех. С Божьей помощью все получилось, как и мечталось: у преподавателей - удивительный подъем, у детей - желание учиться, у родителей - готовность все свободное время посвятить гимназии. Было такое чувство, что Господь совсем рядом и все восполняет, все устраивает. (Вообще, конечно, все делалось, как часто у нас бывает, на скорую руку: надо было поскорее все устроить - ведь неизвестно, что будет завтра).

Хорошие люди пришли к нам работать, православные, знающие свой предмет, но, к сожалению, не имеющие опыта преподавания в школе. Все это было неощутимо в первое время - слишком велика была радость нового дела. Потом это очень больно отозвалось на всем учебно-воспитательном процессе.

Мы слишком быстро похоронили советскую школу, радостно отряхнули ее прах с наших ног и совсем не заметили тот колоссальный положительный учебно-методический, административный и даже воспитательный опыт, которым она обладала. Нам казалось (а многим так и продолжает казаться), что раз мы все православные, то у нас все будет хорошо и мы победим. Но реальность оказалась несколько иной.

Прежде всего, по прошествии некоторого времени выяснилось, что наши православные дети совершенно не умеют себя вести. Более того, когда с нашими учениками оказываешься в общественном месте, например в метро или в музее, ведут они себя не просто плохо, а так, что выделяются своим диким поведением по сравнению с детьми неправославными. И на уроках у нас стало возможным то, что в обычной государственной школе совершенно недопустимо.

Дети не реагировали на замечания педагогов, не здоровались со старшими, в урочное время ходили по классу и т. д. Учителя, которые в школе раньше не работали, не в состоянии были наладить дисциплину во время уроков. Тем более что все учителя страшно боялись таких непопулярных «советских методов», как выставление «двойки», запись в дневнике, вызов родителей и т. д. Дисциплина подрывалась еще тем, что наши православные родители приводили ребенка в школу, когда хотели, а когда не хотели - оставляли дома или, что еще «лучше», водили в храм вместо уроков - по их мнению, это было важнее. Мы сначала не поняли, в чем дело, почему происходит так, что мы получаем совершенно обратный эффект. Но мы старались быть внимательными к себе, и все прояснилось.

Оказалось, что принцип семейственности был воспринят нами не в смысле особенной ответственности и духовного родства, а в смысле панибратской вседозволенности, и особенно это касалось родителей. Вообще я сейчас скажу об очень важной проблеме, которая касается современного состояния приходской жизни в нашей Церкви и которая определяет очень многие проблемы в нашем так называемом церковном возрождении.

Коммунистическая формулировка, что Церковь существует для «отправления религиозных потребностей», точно отражает сознание советского и постсоветского человека. Давайте задумаемся и спросим себя: зачем мы ходим в Церковь, зачем мы молимся, исповедуемся, причащаемся? В чем для нас заключается духовная жизнь? И если мы будем честны, то в большинстве случаев окажется, что в храм мы ходим только для себя, т. е. чтобы у Церкви получить, взять, унести и таким образом устроить свою жизнь. И чаще всего нам нет серьезного дела до тех, кто молится рядом с нами, т. к. молитва - это тоже наше личное дело.

Все очень просто: мы пришли в Церковь получить, Церковь должна нам дать. И все существует для нас: и община, которая должна о нас заботиться; и духовник, который обязан нас окормлять; и гимназия, которая должна взять на себя все наши родительские тяготы. А на самом деле все должно быть наоборот: это мы должны стремиться отдать себя Богу и ближним, это в нас нуждается приход, это мы - «живые камни», без которых не может строиться здание Церкви. Очень низкий уровень церковного сознания, духовное потребительство современных православных людей - вот что прежде всего тормозит возрождение нашей Церкви. Это очень серьезная проблема, которую нам всем надо решать.

Вот обычная картина, которую постоянно наблюдаешь в храме. На службу приходит семья с детьми, и родители сразу стараются отойти от детей подальше. Дети бегают по храму, мешают всем, толкаются, а родители благоговейно замерли в молитве, ничего не видят и не слышат - им нет никакого дела до того, что другие не могут молиться из-за их детей. Им все равно: они пришли получить, и они «свое возьмут». И дети, которые веселились во время богослужения, толкались, выбегали, совершенно не молились, бездумно причащаются.

Потом эти дети приходят в православную гимназию и ведут себя так, как они вели себя в храме, ведь жизнь гимназии (это наш принцип!) - продолжение церковной жизни. И родители недоумевают, почему к ним претензии (ведь мы же все свои!), почему никто не хочет понять их, пожалеть, они же всей душой решили переложить свои заботы на хрупкие плечи только что образованной православной гимназии, которая еще должна хоть что-нибудь заплатить за работу преподавателям.

Дети воспринимают школу как место, куда их поместили, чтобы избавить от всех проблем, в том числе и от учебных. Приходится преодолевать у детей и, конечно, у родителей странный «православный» принцип, что для ребенка главное - читать по-церковнославянски и знать гласы, а «что сверх этого - то от лукавого». И когда приходится исключать за неуспеваемость, родители и дети возмущаются: «Как? Нам придется идти в эту ужасную государственную школу, где над нами будут издеваться, где мы погибнем?» Вот такая спекуляция. На самом деле в государственной школе многие наши воспитанники проявили бы себя гораздо лучше, чем у нас: там они были бы более ответственными и дисциплинированными.

С еще более опасной ситуацией мы столкнулись на уроках Закона Божьего. К нашему удивлению и тревоге, мы стали обнаруживать сильное охлаждение и равнодушие наших учеников к вероучительным предметам и молитве. Молитва перед уроком и перед едой превратилась в кощунственную скороговорку. На уроках по Закону Божьему не было страха Божия и дети из церковных семей стали красоваться друг перед другом своим «бесстрашием» и кощунством. Это очень опасное явление, которое можно наблюдать во многих православных школах. Оказалось, что мы в своих концепциях и принципах забыли об очень важных вещах.

Мы думали, что духовная жизнь наших детей в основном формируется в семье и храме. Наше дело образовать их в Законе Божьем, объяснить им события Священной истории. Но наши дети стали воспринимать эти духовные дисциплины внешне, не прилагая никакого духовного труда, только через интеллект, минуя душу и сердце. Десять лет назад за такие занятия многие заплатили бы отчислением из института, лишением работы, а может быть, и тюрьмой. А теперь это слишком легко дается.

То духовное богатство, которое мы имеем благодаря крови мучеников и подвигу преподобных, наши дети получают с удивительной легкостью и безответственностью. Они могут подробно объяснить чинопоследование богослужения, растолковать Символ веры, много рассуждать на евангельские темы, но в реальной жизни они совсем другие, живут другим. Возникает какая-то брешь между церковной молитвой, причащением и тем, что в действительности наполняет их жизнь. Получается, что, когда они учились в государственных школах, им приходилось по-настоящему отвечать за свое православие, отстаивать его. В среде, далекой от Церкви и часто враждебной, дети проявляли себя христианами, а в православной школе, среди таких же детей, они, с одной стороны, чувствуют себя «избранным стадом», превозносятся, а с другой стороны, красуются друг перед другом отсутствием благоговения и дерзостью.

Я хочу оговориться. Не подумайте, что в нашей православной гимназии собрались самые злочестивые и бесчинные дети, которые только и делают, что нарушают дисциплину и богохульствуют. Я сейчас говорю о тех росточках, о тех «цветах зла», которые неожиданно для нас стали вдруг появляться, о тех тенденциях, которые могут развиться, если их не увидеть сразу и не искоренить. Что же делать в подобной ситуации?

Оказалось, что мы лишили детей очень важной области жизни - душевной. Мы учим детей реализовывать себя в области интеллектуальной - это учеба, языки, кружки и т. д. Они это воспринимают в меру своих способностей: кто-то лучше, кто-то хуже. В области духовной - Закон Божий, молитва, храм.

К духовной жизни дети пока еще не способны в той степени, в которой мы от них ожидаем. Духовная жизнь - это долгое восхождение к зрелости в меру возраста Христова. А ступенька к жизни духовной - правильно устроенная жизнь души. Здоровое душевное устроение приведет к началам устойчивой, трезвенной духовной жизни. Детям нужны реальные общие интересные дела, в которых они могли бы проявить себя, хотя бы пока еще просто как порядочные люди, которые не предадут товарища, помогут другу, простят обиды; дела, которые научат их дружить и дорожить друг другом. Что здесь можно предложить?

Это, конечно, паломничества и походы - такие, в которых детям надо будет что-нибудь преодолеть. Это может быть школьный театр или свой литературный журнал (в нашей гимназии мы стали издавать журнал «Гимназист»). И что еще очень важно - это участие детей в храмовом богослужении. В нашем приходском храме суббота - это особый день, когда богослужение готовят дети, они звонят на колокольне, читают и поют на клиросе. Они чувствуют в этот день свою ответственность за храм и службу и молятся по-настоящему.

Проблем и неожиданностей будет еще, наверно, очень много, я затронул только некоторые. Мне кажется, что для Церкви создание своей православной школы - это самая главная задача после задачи устроения приходской жизни. И те приходы, которые собираются создавать такие школы, берут на себя очень тяжелый крест. Сейчас в России всего-то около 60 православных школ, очень разных по уровню, и тенденции к росту их числа нет.

Это действительно очень трудное дело, и поэтому по-настоящему горько и обидно, что нам уделяется мало внимания со стороны наших епископов, что Архиерейский собор, который рассматривал вопросы образования, ограничился только проблемами духовных семинарий. Православными школами никто не занимается, кроме государственных учреждений образования. С ними мы гораздо теснее связаны, так как зависим от них материально и законодательно. А Отдел по религиозному образованию и катехизации даже связи не наладил между православными школами Москвы. В материальном отношении - мы нищие.

Поэтому те приходы, которые, несмотря ни на что, в своих помещениях организуют школу, а не магазин, по-настоящему служат Церкви. Это подвиг сейчас - спасти наших детей. И создание церковной школы - это дело не частное, а общецерковное.

Для того чтобы наши школы имели юридический статус и могли выдавать диплом государственного образца, чтобы православное образование было признано соответствующим государственному стандарту, мы, живя в секулярном мире, обязаны выполнять тот базовый компонент, который разработан самим государством, часто настроенным к Церкви очень агрессивно.

Сами мы пока не в состоянии разработать свой базовый компонент. Того, что называлось бы православным базовым учебным компонентом, просто нет. Есть отдельные авторские программы, есть попытки инноваций, учительских, личных, но комплексных программ не существует. У нас просто нет таких православных педагогических научных институтов, которые бы этим занимались. Разрозненные усилия отдельных лиц пока не привели к серьезному результату.

И поэтому каждая школа пытается в подобных условиях осмыслить для себя такую проблему: как преподавать предмет, делая его христианским, назидательным, духовным и культурообразующим; что сделать для того, чтобы сам предмет формировал ученика как православного христианина, формировал не просто мировоззренчески - хотя это тоже очень и очень важно, - но и духовно, т. е. созидал душу ребенка. Следует стремиться к тому, чтобы школьные предметы стали частью образования в христианском понимании этого слова как однокоренного со словом «образ».

Таким образом, новый тип школы, о котором мы говорим, пытается сочетать в себе очень многое. Это и традиционные образовательные ценности, и таинственная евхаристическая жизнь Церкви, это и творческая активность самих детей, включенность их в творческий процесс сотрудничества с учителем. И я думаю, что, несмотря на все переживаемые нами трудности, мы вправе связывать с такой школой большие надежды.

Коваленко Е.В.

педагог-психолог, МБДОУ «Ручеек»

г. Ноябрьск

Православие и образование, воспитание

Роль православия в образовании

Православие - это чистая и неискаженная Истина, принесенная на землю для спасения людей Христом Спасителем. Христианин живет, ощущая свою связь с всемирной историей и с будущим. Наверное, переход от космогонического к историческому мировосприятию, происшедший с русскими людьми на рубеже IX—Х вв., и вызвал появление такого неповторимого явления, как русские летописи, которые буквально пронизаны острым ощущением потока движущегося времени. Древнерусскому государству требовалось много грамотных людей — для службы у князя, управления государством, связи с чужими землями, торговли. Судя по летописям, князья того времени не только были знакомы с иностранными языками, любили собирать и читать книги, но и проявляли заботу о создании школ. Первые учебные заведения возникли при Владимире Крестителе. Именно он велел «собирать у лучших людей детей и отдавать их в обучение книжное». Едва ли найдется в русской истории имя более значимое, чем имя киевского князя Владимира Святого, Крестителя Руси. Русь, его стараниями освещена была светом христианской веры. Вера положила основание нашей письменности, живописи, архитектуре.

Анализируя роль православия в русской истории, И.Ильин писал: "Все русское искусство изошло из православной веры, искони впитывая в себя дух сердечного созерцания, молитвенного парения, свободной искренности и духовной ответственности. Русская живопись пошла от иконы, русская музыка была овеяна церковным песнопением, русская архитектура пошла от храмового и монастырского зодчества; русский театр пошел от драматических "действ" на религиозные темы, русская литература пошла от церкви и монашества".

После вступления на престол императора Александра III, с 1882 г. начинается возрождение церковно-приходских школ. Прекрасный опыт работы церковно-приходской школы был накоплен в конце прошлого века в с. Татево Смоленской губернии, которой несколько лет руководил Сергей Александрович Рачинский.

Религиозное воспитание и обучение включало проведение так называемых "образовательных путешествий", когда дети летом шли на богомолье, к святым местам или в ближайший монастырь. Кроме посещения святых мест дети во время таких походов узнавали свой край, его историю, собирали песни и сказки, записывали обряды и игры Смоленского и Тверского краев. Самый любимый детьми праздник славянской письменности.

Вторым предметом были русский язык и чтение, третьим обязательным предметом была арифметика. Рачинский ввел церковное пение, арифметику дробных чисел и элементарную геометрию, географию и отечественную историю. Его школу называли школой искусств. Он помог стать портретистом Т. Никонову, иконописцем - И. Петерсону, известным художником - сыну батрачки Н.П. Богданову-Бельскому, чья мастерская была в доме Рачинских.

"Для нас, - писал Ушинский, - нехристианская педагогика - вещь немыслимая, предприятие без побуждений позади, без результатов впереди».

Так можно ли русскую классику XIX в. понять вне православия. Откуда патриотический пафос "Истории государства Российского"? Куда устремлены помыслы Гоголя? Как понять героев Достоевского и Толстого? Философские идеи русских философов? Владимира Соловьева? А русский религиозно-философский ренессанс, русский космизм, выдвинувший русскую мировоззренческую мысль на мировой уровень? Что питало их? Где искать побудительные причины всего того, что составляет духовную гордость земли русской? Русская культура и православие в основе нерасторжимы.

Необходимо вернуть Православие, как общественную идеологию - это и есть главное условие спасения русского народа.

Совершенно очевидно, что важнейшей задачей на этом пути является образование и воспитание детей и молодежи.

Думаю, нам необходимо познакомиться с краткими извлечениями из книги Святейшего Патриарха Алексия «Церковь и духовное возрождение России»

Главная составляющая духовного образования есть сама духовность, то есть умение не говорить о Христе, о Церкви, а жить во Христе и в Церкви. Без духовного благословения и водительства Церкви оказались расшатанными и подорванными вековые нравственные устои, без которых ни государство, ни народ существовать и процветать не способны.

Судьба России, ее будущее в руках педагогов, воспитателей, учителей.

Россия нужна не только самой себе, но и всему миру, как Россия Феофана Грека, Андрея Рублева, Пушкина, Достоевского, Преподобных Сергия Радонежского и Серафима Саровского.

Было бы хорошо всем нам вместе, совместными усилиями глубже уяснить традиционные основы образования и воспитания в России… попытаться создать концепцию и программу духовного просвещения России. Задача образования всегда была одной из важнейших общественных задач.

(Святейший Патриарх Московский и всея Руси Алексий II)

С целью воспитания детей в православно-христианской традиции, Тобольско-Тюменская епархия создала комплексную систему религиозного образования, в которую сегодня кроме Тобольских духовных школ входят также Тюменское Духовное училище и 12 православных общеобразовательных гимназий, которые расположены в городах Тюмени. 6 мая 2000 года в день Великомученика Георгия Победоносца в Ноябрьской гимназии прозвучал первый звонок, который возвестил о рождении первой духовной школы - Ноябрьской Православной Гимназии. Владыка Димитрий благословил первоклассников на хорошую и усердную учебу

Надо подчеркнуть, что в Ноябрьске при храме Архистратига Михаила, организована работа воскресной школы для взрослых. Я с удовольствием посещаю занятия в этой школе. Мы изучаем такие предметы, как катехизис, Новый завет, Ветхий завет, богослужебный устав. Занятия по изучению катехизиса и богослужебного устава ведут священники - протоиерей Роман Маркелов, иерей Евгений Косолапов; Ветхий Завет и Новый Завет преподает Величко Л.П.

14 декабря 2013 в Ноябрьске состоялось пленарное заседание III Епархиальных Рождественских образовательных чтений по теме «Преподобный Сергий. Русь. Наследие, современность, будущее». В работе пленарного заседания приняли участие- духовенство, специалисты системы образования, молодежной политики, культуры, социальной защиты населения.

К участникам Чтений с приветственными словами обратились Епископ Салехардский и Ново-Уренгойский Николай, заместитель Губернатора Ямало-Ненецкого автономного округа Татьяна Бучкова, Глава Администрации города Ноябрьска Жанна Белоцкая, директор департамента образования Ямало-Ненецкого автономного округа Ирина Сидорова, писатель, кандидат философских наук М.Ю.Бакулин.

В своих докладах авторы делились работой, направленной на формирование у подрастающего поколения духовно-нравственных ценностей и основ, а также размышляли над проблемами современности и причинами кризисных явлений в обществе.

Завершились Рождественские Чтения незабываемым выступлением хора Православной Ноябрьской гимназии.

Многие молодые люди и дети ведут активную общественную деятельность.

Так в проведении всероссийского конкурса детского творчества «700-летие со дня рождения преподобного Сергия Радонежского» участвовали и дети Ямала. Этот конкурс проводился по благословению Святейшего Патриарха Московского и всея Руси Кирилла. - «Очень важно приобретать духовные знания. Ведь образование от слова «образ», мы должны идти к этому образу, подражать образу Божиему… Поэтому взаимосвязь знания, веры, заповедей Божиих и светской науки воспитывает, образует сильную личность».

Все-таки существуют традиции, благодаря которым не прерывается связь между поколениями. В новое время, как и в прошлом, религиозные традиции не столько разъединяют, сколько объединяют народы и культурные миры. «Самобытность конкретного народа создается соединением всех факторов этнообразия, а главное — неповторимостью исторического пути каждого народа, включая историю его религиозного развития» (Гузенко В.Н.)

Используемая литература:

1. Аверинцев С.С. Крещение Руси и путь русской культуры. М.:Наука 1990.

2. Аверкий. Что такое православие//Москва. 1996. №3.

3. Бессонов М. Н. Православие в наши дни. М.:Политическая литература, 1990.

4. Давыдова Н.В. Евангелие и древнерусская литература. М.:Просвещение 1992.

5. Концевич И.М. Стяжание Духа Святаго в путях Древней Руси. М.:Политическа литература, 1993. 6. Малягин В. К. Православие и Россия//Юность.1994.№3.

7. Федотов Г.П. Святые Древней Руси. М.:Терра, 2000.

8. Русская Православная Церковь. «Салехардская епархия» официальный сайт www.yamalrpc.ru

• puchkool 13 ноября 2014 г.

  Структура и содержание статьи не совсем соответствует тематике рождественских чтений, состоит из слабо связанных между собой частей. Сначала речь идёт временах о князя Владимира, затем без должного перехода о приходских школах, о Тюменско-Тобольской епархии, о рождественских чтениях и о учёбе автора в воскресной школе. Трудно понять логику автора и суть его призывов таких как: "Необходимо вернуть Православие, как общественную идеологию - это и есть главное условие спасения русского народа". Совершенно несогласен с подобным призывом. Опыт господства идеологии в общественном сознании у нас уже есть, от чего давно отказались и кроме того в современной России, в условиях многонациональности и многоконфессиональности навязывание принципов какой-либо одной идеологии чревато социальными конфликтами.

• Oliga 13 ноября 2014 г.

  Структура и содержание легко читаются неискушенными специальным образованием читателями. Статья больше предназначена для родителей детей образовательных учреждений, среди которых немало простых работников, которым будет понятен несложный язык изложения. А по поводу господства идеологии в общественном сознании. Господа! Мы ощутили и господство общей идеологии и господство плюрализма мнений и многоконфессиональности. Спросите в первую очередь себя, а потом ближайшее окружение людей, когда они чувствовали себя защищенными в большей мере? Вы получите ясный ответ на этот вопрос. Речь идет не о навязывании одной идеологии и запрещении других конфессий. Речь в статье идет о связи поколений и объединении народов. Православие доказало свою способность к объединению народов. В России всегда мирно уживались разные религии и никогда не было противостояния. А вот когда народ стал отходить от православия в силу многих причин, вот тогда и появились беспорядки. Автор прав по поводу роли православия в объединении людей.

• ludmila555 16 ноября 2014 г.

  Я не согласна, что структура и содержание статьи не соответствует тематике Рождественских чтений. Пусть и вкратце, но затронута тема о крещении Руси князем Владимиром и его великое влияние в организации обучения детей. Я не буду повторяться, так как полностью согласна с предыдущим комментарием Oliga. Мне кажется автор хотел показать читателям, что влияние православия на образование - это не пустые разговоры,а действительность, что мы и видим на примере Тобольско-Тюменской епархии и в г.Ноябрьске. И как сказал Святейший Патриарх Московский и всея Руси Кирилл: "....взаимосвязь знания, веры, заповедей Божиих и светской науки воспитывает, образует сильную личность.

Ширится умственная ограниченность.
Станислав Ежи Лец

Свершилось – в самом конце XX века церковь в России вновь проникает в систему образования. Ленинский декрет отделил церковь от государства и школу от церкви, и с тех пор она жила надеждами на восстановление существовавшего до революции положения. Могущество церковников во всех странах основывалось на контроле за образованием и воспитанием детей, и за этот контроль клерикалы всех конфессий готовы были заключать союзы с кем угодно и на любых условиях. Папы, не в первый раз презрев все христианские заветы, пошли на соглашение с Муссолини, а затем и с Гитлером ― лишь бы вновь влиять на формирующиеся умы детей, вколачивая в них идеи о богоизбранности дуче и фюрера.

В России государство издавна опиралось на церковь в деле оболванивая населения. Преподавание закона божьего и классических языков считалось лучшим рецептом в деле предупреждения либеральной и революционной крамолы. Логика общественного развития неминуемо похоронила эту систему в течение нашего века почти во всех странах мира, но сейчас у российских церковников появился реальный шанс возвратиться назад, ко временам господства самого дикого мракобесия, при потворстве и поощрении этого процесса со стороны чиновников самых высших рангов.

О кризисе в нашей системе образования говорят очень много и почти всегда впустую. Журнал "Педагогика" (в прошлом - "Советская педагогика"), являясь органом Российской Академии Образования, уже несколько лет посвящает свои страницы обсуждению этой печальной ситуации. Казалось, что такое авторитетное издание должно организовать научное обсуждение современных проблем, чтобы наконец сформулировать практические выводы, выбравшись из болота бесцельной трепотни. Но обсуждение это носит, мягко говоря, странный характер.

Например, по вопросу о половом просвещении детей в этом журнале высказываются не специалисты – психологи и социологи, а ревнители православного благочестия. Статью одного из них, священника Артемия Владимирова , начинаешь читать с улыбкой, переходящей в трудно сдерживаемый смех, а заканчиваешь с пессимистическими мыслями.

Сначала достопочтенный священник обращается к пророчествам, в данном случае - Нила Мироточивого, "афонского подвижника XVI столетия", где, само собой, все происходящее было точно предсказано. "Св. Нил предрекал, что самое невинное и нежное - наши дети в конце времен превзойдут своей злобой, лукавством не только взрослых, но и демонов". От чего же начнется такой кошмар – конечно, от сексуальной распущенности! От нее, оказывается, погибает школа в Америке, Франции, Дании, Голландии, более того, прием в армию США гомосексуалистов лишает ее "здоровых физических сил для защиты "дикого Запада". Но чтобы читателю стало окончательно ясно, куда этот загнивающий запад катится, автор выдумывает "кампании с контрацептивами для маленьких" в той же проклятой Америке. С этими словами отец Артемий окончательно входит в роль странницы Феклуши (помните людей с "песьими головами" и султанов Махмута персидского и Махмута турецкого, которые суд неправедный творят, так как им так на роду написано?), пытаясь создать впечатление о начинающемся апокалипсисе за пределами России. После этого уважаемый священник переходит к непосредственному “доказательству” вреда полового просвещения. Во-первых, убеждать детей в безвредности онанизма в корне неверно, так как он "ведет к импотенции, идиотизму, деградации личности." Научные исследования по этому поводу показывают обратное, но от вдохновленного св. Нилом автора серьезных доказательств не дождешься.

Во-вторых, еще более страшным является "плотский грех", под которым "имеется в виду все, лежащее вне благословленного Богом супружества" – ЗАГС и церкви других конфессий тоже, видимо, попадают в эту категорию. Но главный вред от всего этого разврата – это "невозможность вступления христиан на служение Церкви", и в почти в слезах батюшка вопрошает: "ведь если никто из наших детей не захочет стать священником, монахом, матушкой.., то где же нам взять силы интеллектуальные, нравственные для просвещения народа?"

Обычно, правда, православная церковь все свои "нравственные силы" тратила на то, чтобы оставить народ в невежестве. К примеру, когда в 1863 году студентам духовных семинарий было разрешено поступать в университеты, церковники, оправившись от неожиданности, уже в 1879 добились отмены этого разрешения. В XIX веке стараниями церковной цензуры запрещались книги Гегеля и Фейербаха, Гюго и Лескова, Флобера и Толстого, не говоря уже о Дарвине или Марксе.

Но дело в том, что под "просвещением" батюшка понимает совсем иное. И чтобы совсем доконать уже порядком испуганного описываемыми ужасами читателя, он бьет его самым сильным аргументом, прибегая к помощи "новейшего" естествознания. Приведу весь этот замечательный пассаж целиком:

"Современной науке известно, что клетки, проникшие через естество прелюбодея в лоно незадачливой, романтически настроенной или вовсе обезверенной девушки, остаются там десятилетия (а не 2-3 дня!), вступая в единоборство с плодом, который заблагорассудится когда-то зачать этой потрепанной жизнью душе. Вот одна из основных причин врожденных болезней детей, начиная с расстройства нервной системы и кончая внутричерепным давлением, недоразвитостью, болезнью Дауна и прочими бедами."

После всех этих кошмаров похолодевший читатель, еле удерживая в руках номер журнала "Педагогика", окончательно добивается отцом Артемием: подвергшийся половому воспитанию "человек не владеет собой, голос разума смолкает; похоть, забираясь в святилище души, приводит к изнасилованиям, безобразным сценам, которые превращают место собрания таких одержимых личностей в свальный грех... Все перечисленное означает гибель: политическую, экономическую, моральную, духовную, и мы с вами тому свидетели."

Не тянет ли Вас, уважаемый читатель, после прочтения такого рода текстов заглянуть в календарь и проверить: а точно ли на дворе конец ХХ века, или мы перенеслись волею всевышнего во времена Джордано Бруно и сожжений раскольников? У Вас может мелькнуть мысль: а не пародия ли цитируемая мною статья, уж не является ли "Педагогика" юмористическим журналом? Увы...

С описания картин разврата Артемий Владимиров переключает свое внимание на выявление его социальных причин. Его настораживает, что "молодые учителя... намеренно сокращают дистанцию между педагогом и учеником, подчас строят учебный процесс, превращая урок в якшание с теми, кого должны до себя поднимать". Еще больше заботит священника, что сейчас утрачивается "полученное от советской школы некое пуританство (!)," выражавшееся, в частности, в школьной форме. Именно она "действительно от чего-то предохраняет". Судя по всему, "предохраняет" она самого отца Артемия и ему подобных от плотского искушения: "Я вижу, что не только на выпускных балах...школьницы забывают почему-то надевать самые нужные части женского туалета." Батюшка явно смотрит туда, куда не следует глядеть истинному христианину, но причем же тут форма? Не ее отсутствие и не юные школьницы виноваты в том, что православному пастырю мерещится "трупный запах сладострастия, витающий над нашими домами..."

С первого взгляда удивляет сходство взглядов православных и “коммунистических” идеологов на половое просвещение, однако это единодушие священников и совковых ханжей времен застоя в вопросах нравственности, школьной формы и способов общения с детьми не случайны. Ведь свобода в половых отношениях – это одно из условий свободы политической. Бороться с негативными последствиями “сексуальной революции” необходимо, но делать это вовсе не так, как предлагают сторонники РПЦ и КПРФ. Именно половое воспитание и просвещение может помешать разврату, а никак не репрессии против ни в чем не повинных детей, которых разного рода мракобесы готовы записать в "демоны". Проституция и разврат существовали всегда, и виной тому было вовсе не просвещение, а ханжеская мораль, проповедуемая учителями отца Артемия. Сексуальная революция, несмотря на все минусы, сделала главное, установив раз и (надеюсь) навсегда, что брак без любви куда более аморален, чем секс до и вне брака. Это крушение патриархальной семьи, в которой женщина была самой настоящей рабыней мужчины, обретение молодежью свободы просто-таки бесит наших моралистов, которые не брезгуют откровенной ложью, лишь бы запугать общество. В немудреных агитках таких "просветителей" растлевающая в прямом и переносном смыслах народ демократия противопоставляется благодетельному "порядку", – в зависимости от политической ориентации пропагандиста – либо сталинско-брежневского, либо православно-монархического типа.

К сожалению, попытки такого рода предпрнимают не только новоявленные отцы церкви, но и некоторые академики РАО и РАН, которые, в свою очередь, не ограничиваются сферой нравственности. Они ставят себе целью "духовное обновление общества" с помощью изменения светского характера российского образования, положив в основу ценности "Домостроя".

Эти “ученые” считают, что образование в новом веке будет основано на "синтезе науки и религии" . Наука должна срочно идти на контакт с верой, иначе "неперестроившейся таким образом науке грозит гибель", так как "знание без веры мертво". Подобные утверждения показывают лишь то, что для науки мертв человек, их озвучивающий. Никакая наука не может существовать на религиозной почве - представьте себе физика, объясняющего, процессы квантовой механики вмешательством провидения .

Такая своеобразная перестройка науки должна формировать "внутренние мотивы поведения человека на основе его веры в целесообразность и нравственно-этическую безупречность именно такого поведения [какого – уважаемый читатель только что увидел – С. С.], связанная с осознанием возможностей и механизмов духовного продолжения собственного Я после физической смерти". В переводе на нормальный язык эта туманная тирада означает, что человек способен вести себя нравственно только тогда, когда уверен, что за гробом последует возмездие или награда - перед нами обычная вера в боженьку, неумело замаскированная наукообразной терминологией. В начале нашего века Г.В. Плеханов писал: "Обществу необходимо было бы позаботится о том, чтобы его члены научились смотреть на требования нравственности, как на нечто совершенно независимое от каких бы то ни было сверхъестественных существ" . К несчастью для нашего общества, мораль вновь пытаются связать с религией, но эта тема - предмет отдельного рассмотрения. Но интересно все-таки, что имел в виду автор под "механизмами духовного продолжения собственного Я"...

Такие педагогические нововведения безусловно требуют подтверждения со стороны научных авторитетов. Такую чушь в работах классиков педагогики – Корчака, Дьюи или Макаренко – конечно, не найти. Поэтому теоретическую основу подобных новаций составили, в частности, труды К.П. Победоносцева и опыт деятельности епархиальных женских училищ. Позволю себе напомнить читателю, что именно по указанию Победоносцева в 80-е - 90-е годы XIX века в России была свернута программа поддержки земских школ, а взамен начали строить церковно-приходские, где полуграмотные дьяки сводили все обучение к закону божьему, церковному пению и началам письма и счета. А теперь доктора философских наук хвалят Победоносцева за осознание того, что "масса детей... должна жить насущным хлебом, для приобретения которого не требуется... сумма голых знаний". Проще говоря, зачем крестьянину знания – все равно от сохи никуда не денется, ему только богу молиться, да на царя-батюшку уповать. А если соображать начнет - то бунт приключиться может. Трудно всерьез представить себе в действии эту образовательную концепцию сегодня.

Тем не менее, именно она в слегка модернизированной форме положена в основу государственной политики в сфере образования. Во втором номере "Педагогики" за 1999 год В.Ю. Троицкий писал: " XIX век русского просвещения прошел в борьбе православной духовности с нигилизмом, то есть растлением духа" . В действительности же, именно "нигилисты" (в их число автор записывает всех антиклерикалов от декабристов и либералов до большевиков) занимались народным просвещением, в то время как православные иерархи поддерживали закон о "кухаркиных детях", ограничивающий возможность получения образования 80% населения четырьмя классами. Еще в середине прошлого века "растление духа" было под таким хорошим контролем, что даже строки стихотворения:

О как бы я желал
В тиши и близ тебя
К блаженству приучиться! -

были запрещены цензором с таким комментарием: "К блаженству приучаться должно не близ женщины, а близ Евангелия" .

Но больше всего тревожит даже не это поразительное невежество, а вывод: "Будущее русского образования неразрывно связано с направленностью на нравственное развитие учащихся в свете национальных идеалов, на формирование национального самосознания, опирающегося на духовные традиции народа, на признание обязанностей человека перед государством... первостепенными по отношению к его личным правам и интересам... Это ставит ее [личность] в рамки здорового социального поведения."

Вот, наконец, и обнаружился заботливо спрятанный "скелет в шкафу". Оказывается, залогом российского возрождения должен стать самый обыкновенный национализм вместе с подчинениям личности "национальному" государству, что за последние два века наша страна проходила не единожды. Человеческая индивидуальность, по мысли этого и ему подобных теоретиков, должна быть подогнана под государственные интересы, то есть интересы правительства, конкретной группы лиц. Такая унификация проводилась в гимназиях царской России, в сталинских школах, в гитлерюгенде. И именно подобные суждения, а не сексуальная свобода или нигилизм, являются последней степенью нравственного и умственного разложения, как когда-то о них сказал Добролюбов.

Но чем дальше - тем больше появляется псевдоученых, готовых на реализацию проектов уничтожения свободомыслия в корне, в зародыше - в школе. И православная церковь не просто поддерживает, но и является главным сочинителем во всех таких теориях или практических начинаниях. "Православие испокон веков представляло общенародную идеологию," – читаем на страницах все того же журнала. Только в этом контексте странно выглядят сведения о том, что монастыри владели крепостными крестьянами, а многие церковники перед революцией активно занимались организацией черносотенных погромов против евреев и интеллигенции, причем на государственные деньги. Еще более странно, а вернее – преступно, выглядят призывы взять эту идеологию на вооружение.

После изучения статей из журнала "Педагогика" и высказываний различных ответственных лиц создается впечатление, что светский характер образования находится на грани уничтожения. Еще в декабре 1998 года был проведен "круглый стол" на тему "Школьная политика государства и воспитание подрастающего поколения." Обсуждение проблем превратилось в настоящую пропаганду православного характера образования, как необходимого для развития нашей "национальной идеи". Научный сотрудник НИИ семьи и воспитания РАО И.А. Галицкая заявила: "Судя по проведенным опросам, в обществе ощущается необходимость включения религиозной культуры в светскую систему образования и воспитания". Для "формирования духовно-нравственных качеств", разумеется. Точные результаты опросов, конечно, не приводятся. Ей вторит Иоанн Экономцев, заведующий в патриархии делами образования: "В России, по существу, одна конфессия," составляющая по эксклюзивным подсчетам батюшки 80% населения. Наконец, В.П. Зинченко, объявив мимоходом, что "образование и наука всегда оказываются первыми жертвами революционеров, бунтовщиков, реформаторов," призвал к сохранению православных традиций русского образования.

Но, может быть, так придирчиво исследуемый мною журнал – это просто исключение на общем светском фоне российской образовательной системы? Но нет, и эту последнюю надежду у читателя мне придется отобрать. Журнал "Педагогика" - это, фактически, официоз. В редколлегии журнала участвуют Л.П. Кезина - глава Московского комитета образования и Н.Д. Никандров - глава РАО, а главным редактором является В.П. Борисенков ― ее вице-президент. Эти академики РАО не столь давно попытались ввести в число обязательных предметов психологических факультетов вузов курс под названием "Начала христианской психологии", в котором, наверное, должно объясняться как онанизм, нигилизм и атеизм приводят к деградации человека. Пока эта затея не прошла, но неплохие шансы на реализацию у нее есть. Тем более, что на страницах этого же журнала министр образования РФ В.М. Филиппов заявил: "Мы с благодарностью откликнулись на важное предложение Его Святейшества Патриарха Московского и Всея Руси Алексия II . Речь идет о создании светско-религиозной комиссии по образованию, которая призвана освободить государственные образцовые стандарты, учебные программы, учебники и пособия от проявлений воинствующего атеизма." Что такое “воинствующий атеизм” министр не уточнил, дав светско-религиозной комиссии полную свободу толкований. Более того, он призвал всех своих починенных к работе "без отказа от светского образования, но при этом с тесным взаимодействием органов управления образованием и самих учебных заведений с православной церковью." Из этих слов любому ясно, что светский характер образования вскоре останется лишь вывеской на "оцерковленных" учебных заведениях.

Пока речь шла лишь о теориях и планах. Но религиозное оболванивание детей уже идет. Уже действуют так называемые школы с этнокультурным (национальным) компонентом или русские школы, которые ставят себе первой задачей "духовно-нравственное воспитание подрастающего поколения на основе приобщения к традициям русского народа, к его истории и к православной культуре." К примеру, в концепции развития русской школы N 1148 много сказано о "величайших идеалах" русского народа, который умеет подчинять свои интересы "идеям добра и справедливости". В чем, как вы думаете, главная сила русского народа, дающая способность "так стойко переносить обиды, поругания и гонения, а в условиях лишь крайней необходимости дать отпор, сокрушить зло, простить и снова помогать своему бывшему врагу? Конечно же, в Православии." И далее: "Православная этика должна найти достойное место в государственном образовании России, так как именно Православие на протяжении всей истории государства Российского являлось залогом межэтнического согласия и терпимости." В общем, налицо возвращение к теории официальной народности графа Уварова, выраженной в знаменитой триаде: "Православие. Самодержавие. Народность." Правда, самодержавие воскресить пока не удалось, и в новой "национальной идее" его место заняло государство. По мнению своих создателей, русские школы должны послужить образцом для преобразования школьной системы по всей стране. Только закон об образовании пока мешает, да и его, как видно, обойти особых сложностей не составляет.

Кроме образцов школ уже существуют образцы учебников, которые должны придти на смену "элементам воинствующего атеизма". В 1998 году вышел в свет новый учебник для вузов по Новейшей истории Отечества под редакцией нынешнего замминиста образования А.Ф. Киселева , где проводятся приведенные выше идеи о богоизбранности русского народа. Там утверждается, в частности, что победа во второй мировой войне была одержана СССР благодаря "русской психологии, сформированной православной верой, истребить которую неспособны никакие комиссарские установки," а также, что летчик Покрышкин, "будучи русским боролся за русскую землю, за свою Родину и веру." Комментарии излишни.

Итак, налицо стремление православной церкви, ряда деятелей от образования и высших чиновников министерства образования воскресить богатые российские традиции промывки мозгов – на этот раз опять с помощью религии. Прямой обман, нарушения закона, исторические фальсификации – все имеющиеся средства уже пущены в ход. Цель ясна ― превратить детей в запуганных, закомплексованных людей, неспособных самостоятельно мыслить, а значит ― легко поддающихся любой, в том числе и откровенно черносотенной, пропаганде. В российской системе образования назрел переворот, у которого есть все шансы на успех. Если он удастся, то нам всем придется забыть о нравственном и культурном возрождении России на многие годы.

Педагогика. 1999. №3.

Образование

протоиерей Евгений Горячев

Как Вы считаете, образованность и информированность – это разные вещи?
Думаю, что да. И принципиально. Образованность своими этимологическими корнями уходит в библейское представление о знании как о части божественного замысла о человеке. Все мы, наверное, если не знаем, то хорошо осведомлены, хотя бы через чьи-то высказывания, о том, что такое образ и подобие. «По образу и подобию» – звучит в комедийных сериалах или на улице где-то это можем услышать. Образование – это часть божественного замысла, а информированность – это то, что может с Богом и с Его замыслом никак не соотноситься. Отсюда и качество знания будет разное.
Если посмотреть на историю развития человечества, то объем накопленных знаний настолько огромен, что сегодня в одного человека это уже невозможно вместить. С другой стороны доступность знаний очень велика. Таким образом, знаний много, они доступны, а где результат? Где великие умы, как в древности? Почему мы их не видим?
Сразу же отсечем, чтобы не оскорблять слушателей, тех, кого знания не спасают, а только портят. Как об этом сказал юмористически Саша Черный:
Ослу образование дали.
Он стал умней? Едва ли.
Но раньше, как осел,
Он просто чушь порол,
А нынче - ах злодей -
Он, с важностью педанта,
При каждой глупости своей
Ссылается на Канта.
Так вот, такие люди, хотя они, конечно, встречаются, нас не интересуют. Но мы спрашиваем сами себя: «Почему же масштаб личности упал?» Потому что сегодня выпускник философского факультета, который формально осведомлен в вопросах мировой философии гораздо лучше, нежели Платон или Аристотель, конечно, уступит им в человеческом отношении. Опять-таки не могу не вспомнить другие стихи:
То был век богатырей!
Но смешались шашки,
И полезли из щелей
Мошки да букашки.

Если не брать изначальную неготовность человека к тому, чтобы усвоить какие-то великие вещи, то масштаб личности падает, на мой взгляд, из-за того что люди потребляют знания примерно так же, как они потребляют продукты в системе фастфуда. Эти знания просто потребляются, они их не выстрадали, не пропустили через себя, не сделали частью своей сущности. Вы помните, наверное, сцену из «Нескольких дней из жизни Ильи Ильича Обломова» в редакции Михалкова, где Штольц и Обломов обсуждают именно этот вопрос и Обломов признается в том, что он видит свою голову набитой самыми различными знаниями без сопряженности друг с другом. «Убей, – говорит, – не могу понять для чего Селевк Первый в таком-то году одолел Чиндрагупту». То есть обрывочные сведения есть, а в целом концепцию человек выстроить не может. Причина, на мой взгляд, связана именно с тем, что человек знания потребляет, а не делает их частью самого себя. Для Платона и для Аристотеля это было очень важно, и тогда эти знания становились силой.
Как прийти к тому, чтобы не просто потреблять знания, а пропускать их через себя?
Если вернуться к началу нашего разговора, то, кратко выражаясь, я бы сказал так: человек сам оказывается в ловушке у запросов, которыми он себя потчует. Потому что тот, кто пытался получить образование, исходя из заповеди Божьей, исходя из того, что он этим знанием послужит Богу, то тот, конечно, свою личность формировал иначе, нежели тот, кто просто хотел быть информированным, хотел сдать зачет, а на его личную и профессиональную жизнь это знание никак не влияло.
Образование, несомненно, влияет на человека. Можно ли получать образование для того, чтобы стать успешным человеком?
Синоним ли образования успешность? В каком-то смысле да. У человека знающего и образованного возможностей все-таки больше, даже если он от природы не очень далекий. С другой стороны мы должны задать вопрос иначе: а для чего человеку знания и все ли ему дает эта самая успешность? Потому что знать только для того, чтобы иметь сведения – попадешь в ситуацию Обломова; знать, для того, чтобы надмеваться, покорять других с помощью того багажа, который приобрел – для христианина это неприемлемо. Поэтому, мне кажется, мы стремимся к успешности, но другого рода. Я, конечно, стараюсь, чтобы мои дети получили образование, но не с тем, чтобы они стали влиятельными, властными или богатыми, а с тем, чтобы с помощью приобретенного знания, они тем лучше, тем глубже, тем пространнее служили бы Господу Богу. Знания – это ценность несамодостаточная, это инструмент, который я могу использовать либо во славу Божию, либо против Него. Как говорил : «Ум без веры – каверзник». Смотрите, если нет веры, но при этом есть знания, можно использовать это знание на саморазрушение, на разрушение этого мира. Я думаю, что диктаторы, монархи, деспоты древнего мира могли быть очень образованными людьми, по-своему талантливыми, умными. Заметьте, Евангелие не говорит нам о категории ума и образованности как о части замысла, связанного с раем. Не сказано: «Блаженны умные, ибо их есть Царство Небесное». Попав в какую-то сложную ситуацию, мы тянемся не к всезнайке, а идем к доброму и отзывчивому человеку. Мы хотим, чтобы нас пожалели. Что из того, что мне распишут – что и как, кто виноват и так далее, когда я нуждаюсь в одном: чтобы мне сострадали, чтобы меня пожалели, поняли. Поняли не правотой и знанием механистическим, расписывающим – как, что и откуда, а чтобы ко мне отнеслись по-человечески. Здесь, мне кажется, образование и осведомленность опять-таки вступают во внутренний конфликт и для христианина он разрешается в сторону исполнения заповедей Божьих. Умный человек и мудрый все-таки различаются. Мудрый человек — это тот, кто проникает в самую суть вещей, а умный человек – это тот, кто хранит в своей памяти множество сведений, при этом сопрягая их друг с другом. Как бы мы сейчас сказали: человек большой эрудиции. Мудрым ведь может быть и необразованный человек, какой-нибудь крестьянин. При этом я бы предпочел быть с мудрецом, нежели с умником.
Аристотель писал в «Метафизике», что «все люди от природы стремятся к знанию». Так ли это сегодня, при нашем широком информационном поле, что люди по-прежнему стремятся к знаниям? И если кто-то находит в себе такое стремление, что с этим делать?
Все мы прошли через среднюю школу и не секрет, что мы используем только те знания, которые нам действительно нужны. Вот это отделение, отбрасывание ненужного каждый человек выбирает самостоятельно, но христианин мог бы сказать так, как говорил, кажется, . «Братья, вы ревностны и спорливы в том, что нимало не соотносится со спасением». Поэтому, если моя цель – единство с Богом здесь, на земле, то бесконечный объем знаний я должен, конечно, пропускать через эту схему. Соломон говорил по этому поводу примерно следующее: «Слова мудрых – как вбитые гвозди и составители их – от единого пастыря». Это только первая часть фразы и она тоже уникальна, потому что он, во-первых, говорит не «умные», а «мудрые», а, во-вторых, говорит, что эта мудрость, как вбитый гвоздь. Как игла, которая вошла и от которой не освободиться. Настоящую мудрость может изречь только человек, который эту мудрость почерпнул откуда-то свыше. «И составители их от единого пастыря». Это тоже очень ценное замечание, потому что независимо от региона, у какого-нибудь китайского мыслителя или у индийского, или христианского мыслителя, мы можем отыскать для мудрости общую платформу. И сказать, что в данном случае, один через богооткровенную религию, другой через религию, которая тоже не обошлась без божественного влияния на душу этого мудреца, и все это объединяет людей в истинной мудрости. Но дальше Соломон говорит вещи более важные: «Книги составлять – полок не хватит, и многочтение утомительно для тела. Выслушаем сущность всего: бойся Бога и заповеди Его соблюдай, ибо в этом все для человека». Заметьте, он не говорит, что нужно отказываться от знания, но он говорит, что если стремиться к знанию ради знания – не хватит полок, чтобы составить все книги, вобрать всю информацию. А сущность – она одна и для Соломона, и для христиан.
Мы пришли к тому, что знание – не самоцель. Получение образования должно чему-то служить.
Знание, безусловно, сила – Бэкон прав, но она может быть разрушительной как все, оторвавшееся от Бога. Мы за то знание, которое преображает и отдельного человека, и тот круг людей, на который он влияет, и жизнь мира в целом, но именно в позитивном, в божественном смысле. Я думаю, что если религиозной составляющей нет – знания бессмысленны.

Крещение само по себе, без духовной жизни, не спасительно. Это лишь семя, которое может прорасти и дать плод, а может и, засохнув, умереть. Как же воспитывать ребёнка после Крещения? Об этом небольшая подборка рекомендаций одного из православных отцов. Изначально они собирались для себя, а не для публикации. Это не всегда личные мысли, иногда это цитаты из книг, которые автор заметки счёл полезными.

Образование и нравственное воспитание

1. Православие интересно для ребенка. Оно интересно не только разукрашенным храмом, завораживающим обрядом, необычными одеждами, пением и прочим. Православие интересно самим учением, ведь оно учит о том, что духовный мир это такая же реальность, как и мир наш, земной, и этот духовный мир рядом, он просто невидим.
2. Образец веры для детей - их родители. Тлеющая вера родителей неспособна воспламенить сердца их детей горячей верой Богу. У ребёнка огонь веры разгорается не от правил (они помогают вере не угаснуть), а от окружающего его духа веры и любви. Он должен узнавать Христа не из книжки с картинками, а из настроения, образа мыслей, из образа жизни, взаимных отношений членов семьи.
3. Необходимо в первую очередь дать ребёнку не только знание о Боге (усвоение религиозных истин), а Знание Бога (восприятие Бога внутренним чувством). Ребёнка следует учить (в т.ч. собственным примером) обращаться к Богу (с благодарностью, просьбой, покаянием) и оценивать любую ситуацию с точки зрения воли Божией, выраженной в Евангелии. Само слово «религия» означает не простое понятие о Боге, а живую связь с Ним. Задача религиозного руководства заключается в том, чтобы помочь ребёнку сохранить правильное соотношение между собой и Богом, не дать развиваться соблазнам чувственности и гордости.
4. Не пугайте ребёнка Богом. При этом можно сказать, что его поведение неприятно (противно) Богу, что Бог создал нас для любви и добра, а мы сами стремимся быть несчастными и отворачиваемся от Отца Небесного. Можно объяснить, что любой грех лишает нас божественной благодати и мы становимся беззащитны перед злом.
5. Старайтесь дать ребёнку гармоничное знание о Боге , о том, что Творец Вселенной не просто «добрый фокусник», выполняющий любое желание, что у Него Своя воля, что Он премудр и никогда не ошибается, никогда не перестаёт быть благим, даже, если нам не вместить Его волю. Бог уважает нашу волю, но и мы должны смиренно принимать Его волю и не роптать.
6. С раннего детства объясните ребёнку, что смерть - не конец, смерть - это дверь в иной мир; что есть смерть физическая, а есть смерть духовная - нежелание знать Бога и исполнять Его волю, выраженную в Его Заповедях. Объясните, что души всех людей бессмертны, временно смертны лишь наши тела.
7. Важно дать ребёнку не просто умозрительную, но деятельную веру. Если у нас есть неверующие родственники, то нужно не мучать себя вопросами об их участи, а молиться за них. Если кто-то из близких умер, то нужно помочь ему молитвой, а не просто изводить себя горем, ведь его душа очень нуждается в нашей помощи!
8. Необходимо опережение нравственным образованием рационально-информационного.
9. Оценивайте поведение детей через призму Заповедей Божиих. Выучите их вместе с ними. При нарушении объясняйте, какую заповедь Божию они нарушили, какой грех совершили. Ребёнок должен осознавать, что своими делами он радует и огорчает не только родителей, но и Бога.
10. Паломнические поездки имеет смысл совершать только с церковными паломническими службами , экскурсоводы которых могут грамотно излагать церковное вероучение.
11. Твёрдо пресекайте ложь ребёнка. Делайте акцент, что первый лжец - дьявол.
12. Важно сформировать у детей навыки духовной безопасности, систему нравственных оценок.
13. Научение ребенка христианскому прощению обид не исключает умение дать сдачи, постоять за ближних, ведь к трусу сложно применить понятие «прощение».
14. Милосердие воспитывается через жертву. Можно начать с малого - отдавать уже ненужные игрушки. Важно предоставить ребенку возможность оказаться в ситуации, когда кто-то ждет от них милости или нуждается в их милосердии, а не только зубрить «Блаженны милостивые…».
15. Как однажды заметил английский писатель Честертон, религиозное воспитание малыша начинается не тогда, когда отец начинает ему рассказывать о Боге, но когда мать учит говорить «спасибо» за вкусно испечённый пирог. Душа должна учиться быть благодарной.
16. Не утаивайте от ребёнка сложные вопросы, особенно от подростка. Если Вы не поможете найти взвешенный ответ, то за вас это сделают отпавшие от Церкви или богоборцы в выгодном им ракурсе. Объясните, что Церковь - это аналог больницы, а одно из имён Бога - Врач. И с нашей стороны неразумно судить других за то, что они больны не теми же страстями, что и мы.

Духовное чтение

1. Следует ежедневно читать Евангелие. Обучение основам веры издревле было обязанностью отца. Желательно возвести это в ежевечернюю традицию. В наше время существует множество пособий для религиозного воспитания детей.
2. Полезно читать и жития святых, адаптированные для детей. Ребёнок не должен быть пассивным слушателем, после прочтения следует обсуждать прочитанное, задавать вопросы. Важно показать святых не как легендарных героев давно минувших времён, а как наших вечных наставников и помощников, к которым мы можем обращаться. Показать, что было главным в жизни всех этих великих людей.
3. Полезная традиция для детей и взрослых - ежедневно выписывать и заучивать тронувший сердце стих из прочитанной главы Евангелия.

Молитва

1. День всех членов семьи начинается и заканчивается молитвой. Для детей правило может состоять из нескольких кратких молитв, например т.н. «начало обычное» (с него начинаются молитвы утренние и на сон грядущим) в любом молитвослове.
2. Молитва перед едой и после неё - мощнейшее средство духовного воспитания.
3. Перед завтраком принято вкушать небольшой кусочек просфоры (её можно приобрести в храме и нарезать) и святой воды (всегда можно набрать в храме) с молитвой «На принятие просфоры и святой воды».
4. Когда ребёнок выходит из дома (а также перед сном), его нужно перекрестить с молитвой. Например, такой: «Господи, благослови» или «Огради́ (имя ребёнка) , Го́споди, си́лою Честна́го и Животворя́щаго Твоего́ Креста́ и сохрани́ его от вся́каго зла́». Или: «Господи, Иисусе Христе, Сыне Божий, благослови, освяти, сохрани силою животворящего Креста Твоего»; Если у вас строптивый подросток, то можно сделать это вслед ему, так, чтобы он не видел.
5. Не налагайте на ребёнка большого молитвенного правила. При научении молитвы особо важны внимание и искренность.
6. К молитвенному правилу имеет смысл добавлять молитвы в зависимости от обстоятельств : праздников, святого дня, постов, чей-нибудь болезни, какого-нибудь радостного или печального события.
7. При домашней молитве зажигайте свечу или лампаду, желательно, чтобы это было обязанностью ребёнка.
8. Не молитесь поздно, когда ребёнок мечтает только о сне и его внимание расслаблено.
9. Следует приучить чадо к кратким молитвам: «Благослови Господи», «Слава Тебе, Господи», «Господи помилуй», «Пресвятая Богородице, спаси нас», «Слава Богу за всё»; «Господи, благослови меня на учение» (искренне, не автоматически).
10. Помогите ребёнку сделать помянник. Все имена там должны вписываться только им самим по собственному зову сердца, ведь это его помянник.
11. В комнате ребёнка (как и в других комнатах и столовой) должны быть иконы. Главной и большей по размеру должна быть икона Спасителя или Пресвятой Троицы.

Церковные Таинства и службы

1. В воскресные дни христиане участвуют в Таинстве Святого Причащения. Дети до 7-ми лет могут приступать к Таинству без исповеди. Не следует директивно руководить подготовкой ребёнка к этому Таинству. Можно мягко посоветовать, напомнить, но не требовать. Доверьтесь священнику, он сам поможет ребёнку. При подготовке к исповеди ребёнок должен подумать о своих грехах и о каждом попросить у Бога прощения.
2. Перед Литургией дети должны хорошенько выспаться, тогда для них утренние сборы не будут в тягость.
3. Младенец идёт в храм потому, что так делают его родители. Затем можно объяснять «Тебя ждёт Господь, Он будет рад, если ты придёшь в Его дом». Задача не в том, чтобы дети беспрекословно шли в храм, но в том, чтобы они полюбили Церковь.
4. Для того чтобы полюбить службы, нужно их изучить. Используйте пособия для детей по изучению Божественной Литургии. Включайте молитвословия богослужений в молитвенное правило ребёнка: то, что поёт хор, но не молитвы священников или ектении.
5. Приучить к богослужебному кругу постов и праздников. Встреча праздников накапливает в душе запас святых впечатлений, радостных и чистых переживаний, что станет фундаментом будущей сознательной религиозной жизни. Три компонента праздника: праздничная одежда; вкусная еда; праздничное времяпровождение.
6. Перед началом учебного года во многих храмах служится молебен для учащихся.
7. Дети должны стоять близко к алтарю и наблюдать за действиями служителей, а не в притворе или рядом с родителями, глядя в спину впереди стоящего взрослого.

Аскетика

1. Объясните ребёнку механизм совершения греха (от помысла до действия). Если человек не отсечёт свои страсти в юности, то, с годами, сила его воли ослабеет и страсти станут сильнее.
2. Приучать к тому, что душа - владычица тела, а не наоборот. Учить ребёнка превозмогать лень, усталость, обосновывать свои желания. Дети должны почувствовать ограничение как необходимость. Они должны знать, что родители ограничивают их от любви. Ребенок, который не может сознательно и совершенно свободно отказаться от удовольствия, - просто ребенок с неразвитой волей.
3. Следует определить круг обязанностей детей (уборка кровати, помойка, накрывать на стол, магазин).
4. Ребёнок должен понимать цели постов и их смысл. Для него пост должен стать путешествием, школой воспитания духа, а не временем уныния и зависти тем, кто может себе всё позволить. Продолжительность многодневных постов должна соответствовать возможностям ребёнка. Например, продолжительный Петров пост (в те годы, когда он более 8-ми дней) можно свести до одной, последней седмицы.

Прочее

1. Воцерковляющимся семьям следует пригласить священника из ближайшего храма освятить квартиру. И жилище освятите, и с батюшкой потом сможете ближе познакомиться и пообщаться.
2. Привлекайте к воспитанию ребёнка крестных, в сложных случаях обращайтесь к духовнику семьи.
3. Для гармоничной духовной жизни важны доверительные отношения с детьми. Родители должны знать о том, какие духовные проблемы есть у их ребёнка - для того чтобы ему помочь.
4. В семье должна быть иерархия. Младшие должны осознавать уважение, подчинение и благодарность старшим как закон. Старшие, в свою очередь, должны питать к младшим любовь, помогать и защищать их. Из В. Розанова: «Житейское правило, что дети должны уважать родителей, а родители должны любить детей, - нужно читать наоборот: родители именно должны уважать детей, - уважать их своеобразный мирок и их пылкую, готовую оскорбиться каждую минуту натуру; а дети должны только любитьродителей, - и уже непременно они будут любить их, раз почувствовав это уважение к себе».
   Иерархичность будет усвоена детьми тогда, когда они видят её у родителей, когда мать не перечит отцу, когда родители не осуждают бабушек и дедушек, когда не ропщут на начальников.

И самое главное! Молитесь за ребёнка, молитесь всё оставшуюся часть земной жизни, молитесь, даже, если кажется, что изменить уже ничего невозможно. Для Бога возможно всё.