Фото с сайта "Издательства "Наука"
Как стало известно «НГ», на сегодняшнем заседании Президиума Российской академии наук может быть рассмотрен вопрос о ситуации с выпуском академических журналов в «Издательстве «Наука». Дело в том, что ВРИО директора издательства Сергей Палаткин издал приказ о переводе всех сотрудников всех журнальных редакций на срочные (годовые) трудовые договоры.
«Издательство «Наука» - единственное государственное академическое издательство полного цикла с основной миссией: стать эталоном в области книгоиздания и научной периодики для всех научных издательств страны, реализовать стратегическую государственную задачу по обеспечению
безбарьерного обмена научной информацией для всех членов научного сообщества», - отмечается на официальном сайте издательства. Сейчас в нем издается 155 научных и научно-популярных академических журналов (помимо книжной продукции). Среди них, например, такие авторитетные издания, как «Вопросы философии», «Природа», «Вопросы истории науки и техники», «Человек», «Энергия: Экономика техника Экология»…
И вот, всех сотрудников этих журналов к 20 октября обязали подписать заявление об увольнении по собственному желанию и срочный трудовой договор. По информации «НГ» от руководителя одного очень известного научного журнала, «никто этого не сделал, и оказалось, что с 455 сотрудниками 155 журнальных редакций не так всё просто получается, козырять начальству никто не хочет».
Этот же источник сообщил, что сотрудникам редакций «…своими силами удалось удалить из проекта договора глупости следующего типа: у всех сотрудников всех журнальных редакций каждый год предполагался испытательный срок неопределённой продолжительности (а кто будет проверять соответствие квалификации всех - отдел кадров?), сотрудники редакций несут ответственность за сохранность имущества клиентов Издательства (пропала куртка в гардеробе, сгорела дача – а кто у нас взял на себя ответственность за сохранность имущества?), в одежде мы должны соблюдать корпоративный стандарт, о котором нам ничего не известно.
Но и после нашей правки Издательство не желает вводить в договор (и своё разумение) понятие редакции и главного редактора, в компетенции которого аттестация сотрудников, оценка качества их работ и полная ответственность за сроки подготовки и качество наполнения оригинал-макета номера, нет всё это будет контролировать отдел кадров и некомпетентные менеджеры».
При этом, с первого полугодия 2018 г. поднимается цена и одного номера журналов, и цена подписки. Для некоторых изданий – на 20%. «И объяснить, что такое ничем не оправданное подорожание не приведёт к увеличению дохода - просто рухнет число подписчиков, - невозможно», - подчеркивает источник «НГ».
В итоге, с 2018 года журналы РАН будут, скорее всего, разделены на две группы. Одну из них будет издавать Международная академическая издательская компания «Наука/Интерпериодика» (МАИК «Наука/Интерпериодика»). Эта компания образована в 1992 году. Ее учредители – Российская академия наук, американская компания Pleiades Publishing, Inc. и издательство «Наука». Таким образом МАИК берет на себя издание только тех журналов РАН, английские версии которых являются доходными. Остальные, - по некоторым оценкам, от трети до половины переводимых журналов, - более издаваться на английском языке не будут.
Наука и высокие технологии - плоды одного дерева. Что становится двигателем науки? Человеческая лень и война. Есть и другой фактор, хотя звучит он антинаучно: течение времени становится все быстрее и быстрее, информация сжимается в тесные формы, люди стараются успевать везде. Именно наука как дисциплина, вне зависимости от того, будь это биология или физика, химия или высшая математика, в общем и целом помогает человеку двигать земной шар.
Согласно данным на 3 июля 2019 года, при наводнении в Иркутской области погибло 20 человек, 15 считаются без вести пропавшими. Частично разрушена дорожная инфраструктура. В зону затопления попали десятки населённых пунктов. Режим ЧС действует в шести районах: Тулунском, Чунском, Нижнеудинском, Тайшетском, Зиминском и Куйтунском. Тысячи людей остались без жилья. Более 3000 домов остаются подтопленными. Из затопленных районов эвакуировали почти 2600 человек, сотни обратились за медицинской помощью. Более миллиарда рублей ущерба (точные цифры до сих пор устанавливаются). Уровень воды поднимался почти до 14 метров. Как так произошло?
На одном островке в Тихом океане совершил вынужденную посадку самолет, произведший неизгладимое впечатление на туземцев. Когда самолет улетел, они смастерили его макет из веток, глины и камней, рассчитывая, что он у них полетит. Их «самолет», однако, не полетел. А туземцы стали поклоняться этому макету, призывая белых богов вернуться. Этот культ и получил название культа карго (от англ. cargo – груз).
Проводимая последнее время в России реформа науки является результатом вот такого же поверхностного подражания российских чиновников Западу. Мы рассмотрим здесь два центральных пункта российской реформы науки. Первый – фундаментальная наука будет теперь финансироваться «преимущественно за счет грантов».
«Грантовый самолет» не полетит
Распределять гранты будет Российский научный фонд (РНФ), созданный в прошлом году, чей попечительский совет возглавил министр образования и науки в 2004–2012 годах, ныне помощник президента Андрей Фурсенко.
Перевод финансирования российской фундаментальной науки на грантовую систему – выстраданная идея Андрея Фурсенко, который давно уже углядел систему грантов на Западе, где финансирование фундаментальных исследований и на самом деле происходит в основном по грантовой схеме.
Мы имеем культ карго в чистом виде. Ибо в странах Запада существуют десятки тысяч самых разнообразных фондов, выдающих научные гранты. У нас же гранты будет выдавать один-единственный фонд (РНФ), который, естественно, предполагается нацелить на исследования, полезные – с точки зрения экспертов Фонда – для народного хозяйства.
Вот эта «маленькая» деталь: там – множество грантовых частных и государственных фондов, у нас – один-единственный государственный фонд – и убивает замечательную идею на корню. И даже если сохранятся в каком-то виде Российский фонд фундаментальных исследований (РФФИ) и Российский гуманитарный научный фонд (РГНФ), общей картины это не изменит. Наш «грантовый самолет» не только не полетит, но и уничтожит отечественную фундаментальную науку. И несложно понять, почему.
Определяющая особенность фундаментальных исследований состоит в том, что фундаментальные исследования – это бесполезные исследования. Точнее, это исследования, польза от которых в обозримом будущем не просматривается. Если же польза просматривается, то мы имеем дело с прикладными исследованиями и/или разработками.
Наука Древней Греции потому и совершила рывок в «светлое будущее», что она в отличие от науки Древней Месопотамии и Древнего Египта не была ориентирована на пользу, принесение которой считалось уделом рабов. Далее этот курс (за вычетом рабства) был поддержан наукой Западной Европы и США.
Финансировать все!
Прошедшие две с половиной тысячи лет продемонстрировали, что именно «бесполезные» исследования оказываются в своей совокупности для человечества наиболее полезными. «Бесполезные» исследования, полагаю, – главное достижение человеческой цивилизации.
Важно, что максимально полезными оказываются не все фундаментальные исследования, а лишь фундаментальные исследования в их совокупности. Условно говоря, 90 или 99% фундаментальных исследований (точно вам никто не скажет) оказываются в конечном счете бесполезными, и только 1 или 10% со временем идут в дело. Причем предсказать, какие из фундаментальных исследований попадут в 10% или 1% полезных, в принципе невозможно.
Выход остается один – финансировать все фундаментальные исследования, то есть практически все идеи, какие только ученым вздумается развивать. Так и поступает Запад с его десятками тысяч грантовых фондов.
Российские же реформаторы науки, имеющие представление о результатах исследований науки, которые на протяжении многих десятилетий велись в нашей стране и во всем мире, только понаслышке искренне полагают, что наши чиновники (а хоть бы и академики) знают то, чего никто знать наперед никак не может, – какие проекты фундаментальных исследований в перспективе полезны, а какие – нет.
Эта, мягко говоря, ошибочная посылка российских чиновников грозит российской фундаментальной науке переориентацией на прикладные цели и, стало быть, ее уничтожением как таковой. Перевод фундаментальной науки на грантовую систему финансирования с одним-единственным государственным грантовым фондом (а хоть бы и с тремя) – это (перевернем высказывание Талейрана) не ошибка, а преступление. Грантовых фондов должно быть (очень) много, в противном случае грантовую систему вводить для финансирования фундаментальной науки нельзя.
Наукометрическая рулетка
Второй сердцевинный пункт российской реформы фундаментальной науки – идея, согласно которой во имя повышения эффективности науки следует решительно сократить численность ученых, оставив 10–30% (точная цифра нам, потенциальным жертвам планируемого сокращения, не сообщается) самых продуктивных из них.
И здесь тоже мы имеем дело с проявлением культа карго. Авторы реформы слышали, что существует такая дисциплина – наукометрия, которая установила, что 10% ученых пишут примерно 90% всех научных публикаций. Отсюда возникла заманчивая мысль – оставить только эти 10% ученых, остальные пусть идут лесом. А оставшимся 10% можно будет поднять зарплату раза в два-три, они будут счастливы, а экономия составит 70–80% ассигнований на зарплату ученым. Замечательно.
Сокращение же ученых, решили реформаторы, будем проводить, основываясь на наукометрических показателях – числе публикаций и цитирований.
Докладываю: у автора этих строк за плечами около 10 лет работы в наукометрии, две монографии («Наукометрия: Состояние и перспективы», 1983; «Проблемы количественного анализа науки», 1989) и дюжина статей в международном журнале Scientiometrics, на которые в мировой литературе до сих пор идут ссылки. Так вот, я совершенно ответственно заявляю, что наукометрия в принципе не применима для индивидуальной оценки ученых.
Ученый может написать совсем немного публикаций, на его работы могут долгое время не ссылаться, а через годы может выясниться, что это был великий ученый. Пример тому – Эварист Галуа. Напротив, исследователь может иметь сотни и даже тысячи публикаций и быть при этом «средним» ученым. Бывают в науке и «мыльные пузыри» – их сколько-то лет обильно цитируют, а потом они бесследно исчезают из анналов науки.
Другими словами, применительно к ученым-индивидам наукометрические индикаторы обладают низкой валидностью, и потому результат имеет ярко выраженный стохастический характер – можем угадать, а можем не угадать. Вы бы, господа чиновники, хотели, чтобы ваше увольнение или неувольнение определялось с помощью рулетки?
По идее, можно было бы сокращать численность ученых, используя не наукометрические, а экспертные оценки. Но здесь мы наталкиваемся на еще более глубинный феномен, установленный за последние полвека науковедами и другими исследователями науки (в разных странах эти исследования называются по-разному): 10% наиболее продуктивных ученых могут работать, только будучи погруженными в море «средних» ученых.
Более того, «наиболее продуктивные» и «средние» ученые со временем зачастую меняются местами. И вообще, разные ученые выполняют в науке разные функции (играют разные роли). Кто-то генерирует идеи, но сам публикуется мало. Кто-то, напротив, специализируется на развитии чужих идей, много при этом публикуясь. Кто-то является записным критиком, не генерируя собственных идей. У кого-то хорошо получаются учебники и работа с молодыми учеными. Кто-то выполняет функции коммуникатора, а кто-то – организатора. Кто-то хорошо работает с коллективными сборниками трудов. И т.д. и т.п.
Как же можно, не зная всего этого и многого другого о природе научной деятельности, изучаемой исследователями науки много десятилетий, принимать столь скороспелые решения, ломающие науке хребет?!
Самое же интересное в истории с реформой российской науки – это то, что она – в том виде, в каком она проводится, – рубит на корню заявленный руководителями страны курс на постиндустриализацию российского общества, в результате реализации которого наука должна стать решающим фактором развития экономики. Собственно, сама реформа российской науки вызвана желанием перестроить российскую науку на западный – постиндустриальный – лад. Но делают реформаторы это так, как вышеописанные туземцы, – пытаясь скопировать чисто внешние признаки западной науки.
Туземцам, как мы понимаем, чтобы построить настоящий самолет, пришлось бы сначала построить у себя соответствующие государство и промышленность, то есть пройти длинный путь развития. Ситуация с российской наукой аналогична – чтобы перестроить ее на постиндустриальный лад, надо, как показывает история Запада после Второй мировой войны, много чего сделать.
Сначала Запад, используя методы государственного регулирования рынка и начав с Нового курса Франклина Рузвельта, построил у себя примерно к концу 1960-х годов кейнсианскую экономику. Основные характеристики такой экономики – высокая (до 70%) доля зарплаты работников в ВВП и низкий уровень социального неравенства (децильный коэффициент фондов, то есть отношение доходов 10% самых богатых к доходам 10% самых бедных не более 8–12). При этом 70–80% населения оказываются принадлежащими к среднему классу с вполне приличными доходами.
После того как в стране осуществлен переход к кейнсианской экономике, в ней «само собой» возникает постиндустриальное общество со всеми его атрибутами, которые мы здесь за недостатком места обсуждать не будем. Существенно для нас в этой статье то, что одним из атрибутов постиндустриального общества и является наука, приобретшая статус решающего фактора развития экономики и устроенная так, как она устроена сегодня на Западе.
Российское же чиновничество – культ карго на марше! – взялось за имитацию отдельных атрибутов западного постиндустриального общества, включая науку, не проводя кейнсианских реформ. Так «самолет» не полетит.
Н.Добрецов,
академик, вице-президент РАН,
председатель Сибирского
отделения РАН.
18 октября с.г. в тематическом приложении к "Независимой газете" -- "НГ-наука" (N 9) опубликована статья "Академическая реформа неизбежна". Автор, скрывающийся под псевдонимом Иван Петров, заведует лабораторией в одном из академических институтов гуманитарного профиля. Резкий тон публикации и острота поставленных проблем вызвали немало откликов.
"НВС" публикует отклик академика Н.Добрецова, который направлен им также в редакцию "Независимой газеты".
За 277 лет своего существования Академия наук в нашей стране неоднократно реформировалась. Несколько примеров из прошедшего столетия. Так только 15 мая 1917 года Российская академия наук получила самостоятельность, и у нее появился первый выборной президент -- академик А.П.Карпинский. В более близкое к нам время -- в мае 1959 г. Н.С.Хрущев выдвинул идею о реорганизации АН СССР путем ее раздробления на несколько академий. Итог известен: реформа Отделения технических наук и передача большинства учреждений в систему народного хозяйства. Несколько раз возникала идея закрытия Академии наук. Тот же Никита Сергеевич, в связи с оппозицией АН СССР Т.Д.Лысенко на Пленуме ЦК КПСС 11 июля 1964 г. предлагал: "...если Академия наук будет вмешиваться, мы разгоним к чертовой матери Академию наук, потому что Академия наук нам не нужна, потому что наука должна быть в отраслях производства, там она с большей пользой идет, это нужно было для буржуазного русского государства..." (цитируется по В.Ю.Алфиани, С.С.Илизарову, ВИЕТ, 1999, N 1, с: 167).
Изменения действительно необходимы. Если система не эволюционирует, постепенно не приспосабливается к меняющейся среде -- она может погибнуть. Но и революционные изменения не менее часто уничтожают систему. Приходили и уходили цари, менялись социальные системы, Российская академия наук продолжает существовать.
Повторение пройденного
Анонимный автор в "НГ" требует революционных изменений. Однако в том, что он предлагает, ничего нового нет. Все его мотивы, доводы и предлагаемые пути реформирования науки мы уже слышали в первые годы перестройки из уст секретаря ЦК А.Н.Яковлева, избранного тогда же академиком в Академию наук СССР. Они даже были реализованы в части отраслевой науки и сегодня все с очевидностью видят, что ничего хорошего из этого не получилось.
Хочу напомнить, что предлагал А.Н.Яковлев Генеральному секретарю ЦК КПСС М.С.Горбачеву в письме от 5 ноября 1991 г. (цитируется из текста выступления вице-президента РАН председателя СО РАН академика В.А.Коптюга на Общем собрании РАН 29 октября 1997 г.): "...во-первых, ... совсем не обязательно отождествлять заботу о развитии науки с сохранением АН и созданием для нее защищенных от рынка условий.
Во-вторых, признавая свой субъективный статус отнюдь не сверхдержавы, а развивающейся страны, мы должны сделать выводы и в плане поддержки науки. Пестовать надо то, что конкурентоспособно на мировом рынке сегодня и обеспечит нашу конкурентоспособность завтра. Для этого, как минимум, надо знать такие темы, проблемы и направления...
То есть, если по-настоящему думать о будущем страны, вкладе в него науки, о самой науке, то вывод может быть только один: вся организация науки вообще и система ее государственной поддержки в частности должны претерпеть глубочайшие преобразования. Пока именно этому система АН СССР сопротивляется.
Основные направления такого преобразования:
А) ликвидация общесоюзного министерства по делам науки в любой форме; полное отделение науки от государства;
б) поощрение в сфере науки рыночных механизмов, конкуренции и состязательности;
в) поддержка конкретных программ и направлений научных исследований, а не тех или иных организаций и институтов как таковых;
г) полный отказ от поддержки любых институтов, которые существовали бы только за счет госбюджета.
Председатель Сибирского отделения РАН академик В.А.Коптюг в этом же выступлении на Общем собрании РАН по поводу этого письма А.Н.Яковлева задает вопрос и сам на него отвечает:
"Несомненно, в Академии наук СССР, как и сейчас в Российской академии наук, много проблем, которые надо было и надо сейчас решать. Но чем обусловлена такая патологическая ненависть к Академии наук как системе, как к организованному научному сообществу? Почему такая жажда раздробить Академию наук на мало связанные между собой осколки?
Я считаю, что это обусловлено пониманием того, что единое научное сообщество -- это огромная интеллектуальная сила, которая будет препятствовать навязыванию России статуса развивающейся страны. И было бы совсем неплохо, если бы наше научное сообщество в полной мере осознало всю важность сохранения РАН как системы, как дома единого академического сообщества". (В.А.Коптюг. Наука спасет человечество., Н., 1997 г., стр. 89).
Что же нового в статье анонимного "достаточно известного ученого", который "заведует лабораторией в одном из академических институтов гуманитарного профиля"? Если отсеять красивую фразеологию о химерах и ссылки (без раскрытия темы) на накопленный в мире "достаточно серьезный опыт структурных реформ сложных и даже уникальных организмов", на поверхности останутся популярные в начале перестройки тезисы борьбы с привилегиями академиков и аппарата РАН с помощью некого другого министерства, которое все будет решать по справедливости. Совершенно ясно, что автор не понимает сложного механизма функционирования науки, не читает современную науковедческую литературу (см. например, серьезную статью С.Г. Кара-Мурзы "Социальные функции науки в условиях кризиса" и другие статьи в N 2 журнала "Науковедение" за 2000 г.), не знает истории современной отечественной науки. Иначе он не написал бы того, что написал.
Как это было и есть в Сибири
В 1997 г. исполнилось 40 лет со дня создания Сибирского отделения РАН. В этом году исполняется 100 лет со дня рождения выдающегося математика и механика, основателя Сибирского отделения РАН академика М.А. Лаврентьева. Можно подвести некоторые итоги. Тогда, в 1957 году уже сама организация первого регионального отделения Академии наук была серьезным шагом по ее реорганизации, так как впервые приводила к фактической децентрализации науки в нашей стране, приближению ее к регионам. Кроме того, М.А.Лаврентьев и другие основатели Сибирского отделения, использовав все лучшее из опыта развития отечественной науки, сумели заложить в научные центры СО РАН такие принципы организации, которые на многие годы оказались прогрессивными не только для отечественной науки, но и для зарубежной.
Основными принципами Отделения являются:
Комплексность (мультидисциплинарность) научных центров и опережающее развитие по всей совокупности основных направлений фундаментальных наук;
Интеграция науки и образования, широкое использование в обучении кадрового потенциала и материальной базы академических институтов, многоуровневая (начиная со школы) система отбора, подготовки и воспроизводства кадров высокой и высшей квалификации для науки, высшей школы и промышленности Сибири;
Активное содействие реализации научных достижений, прежде всего в сибирском регионе, разнообразие форм связи с производством.
Эти принципы выдержали проверку временем и остаются основополагающими в работе Отделения. Они также послужили примером для создания других региональных отделений РАН в нашей стране (Дальневосточное, Уральское), были использованы при организации ряда научных центров за рубежом (в Японии, Корее, Франции, Бразилии и др.).
Создание в Сибири в 60-е годы академгородков очень точно вписалось в тенденции развития мировой науки конца ХХ века. Комплексность академгородков соответствует формирующейся на рубеже XXI века новой парадигме развития науки, предусматривающей мультидисциплинарный подход к решению глобальных экологических, энергетических, технологических, общецивилизационных и других, не терпящих отлагательства проблем, стоящих перед человечеством.
Естественно, Сибирское отделение РАН развивалось методом проб и ошибок. Не все задуманное удалось, однако указанные основополагающие принципы позволяли эволюционным путем успешно реформировать Отделение в зависимости от меняющейся ситуации, сохранять кадровый и материальный потенциал и эффективность исследований.
Более чем 40-летний опыт работы Отделения позволяет возразить практически по всем пунктам обвинения анонимного автора к Академии наук.
"Феодальный статус РАН (как архаичного "министерства по фундаментальной науке"). Высшим органом управления в СО РАН является Общее собрание, состоящее из равноправных и равных по численности "палат": членов Академии и выбранных коллективами представителей институтов. Общее собрание решает все стратегические вопросы жизни Отделения -- от принятия Устава и определения приоритетов в направлениях исследований и, соответственно, их финансирования, до выбора директоров и выдвижения в члены РАН. При этом, голосование ведется раздельно и если любой из палат вопрос не поддержан -- он не проходит. Такая система действует с 1993 года и что самое интересное -- результаты голосования двух "палат" более чем на 3--5% ни разу за эти годы не отличались. В итоге все разговоры, что академики действуют только в своих интересах, закончились. При совместном обсуждении конкретных проблем выяснилось, что никаких серьезных разногласий между научным сообществом и его элитой -- членами Академии нет. Вряд ли анонимный автор "НГ" сможет назвать еще хотя бы одну структуру в стране, где решение вопросов ее функционирования осуществляется столь демократично.
"Разрыв между фундаментальной наукой исследовательских институтов и образованием"... В России и до Сибирского отделения АН имелся положительный опыт интеграции науки и образования (физикомеханический факультет Петроградского политеха, знаменитый Физтех в Москве). Система в СО АН пошла дальше. В Новосибирском Академгородке университет был построен раньше многих институтов. Этот университет оказался не только самым "дешевым" в стране (большинство преподавателей -- сотрудники АН, а все практические занятия студентов проходят в академических лабораториях на современном оборудовании), но и быстро стал в ряды лучших университетов страны. О качестве подготовки говорит хотя бы тот факт, что сегодня в центральной лаборатории компании "Майкрософт", у Билла Гейтса значительная часть сотрудников -- выпускники Новосибирского университета. Университетская система в Новосибирске была дополнена колледжем информатики и физико-математической школой, куда принимаются, начиная с 7--8 класса победители ежегодно проводимых НГУ и СО РАН Всесибирских школьных олимпиад.
Из Сибирского отделения РАН в последние годы многие талантливые ученые уехали за границу, однако, действующая система подготовки кадров не только позволяет восстанавливать кадровый потенциал Отделения, но и поставлять высококвалифицированных специалистов в вузы и в сферы промышленности и бизнеса.
Вслед за Новосибирским, появились университеты и в других научных центрах Отделения, а там, где они были раньше -- наладились тесные связи путем создания региональных научно-образовательных комплексов, по государственной программе "Интеграция" и т.п. В университетах Иркутска, Красноярска, Томска, Улан-Удэ, Якутска и др., на базе институтов СО РАН созданы специализированные кафедры.
Активно взаимодействуют институты СО РАН с вузами и в научной сфере в рамках интеграционных проектов (о них ниже) и региональной научно-технической программы "Сибирь".
"...очевидная и все возрастающая зависимость РАН от бюджетного финансирования". Руководствуясь принципом необходимости постоянной активной реализации научных достижений в практике, изначально институты Сибирского отделения АН создавались вместе с опытным производством. Чуть позднее рядом в ними появились конструкторские бюро.
Уже в советское время многие научные школы институтов Сибирского отделения решили целый ряд проблем, существенно изменивших лицо отраслей промышленности и территорий страны. Можно привести лишь три примера:
Школа академика А.А.Трофимука -- открытие гигантских нефтяных и газовых месторождений в Восточной Сибири;
Школа академика Г.К.Борескова -- внедрение ванадиевых катализаторов в химической промышленности, ставшее началом новой эпохи в промышленном катализе;
Школа академика Г.И.Будкера -- создание и выпуск промышленных ускорителей электронов для обеспечения различного рода радиационных технологий для химической и кабельной промышленности.
В условиях экономического кризиса и резкого сокращения финансирования науки, СО РАН сохранило научно-технический потенциал, материальную базу, а фундаментальные и прикладные результаты, получаемые в институтах Отделения, остаются востребованными и пользуются спросом на рынке наукоемкой продукции, сегодня, к сожалению, в основном на зарубежном. В качестве подтверждения этого можно привести тот факт, что только по официальной статистике в структуре экспорта Новосибирской области стоимость научных услуг, приборов и установок, научных разработок, новых материалов, химической и микробиологической продукции, произведенной институтами и фирмами при институтах Новосибирского научного центра, превышает 15 млн долларов в год, всего по Сибирскому отделению -- более 30 млн долларов.
Все эти годы зарабатываемые средства в бюджете Отделения составляют в среднем около 50%, а в некоторых институтах -- доходят до 70--80%. То есть академические институты Отделения фактически превратились в научно-технологические фирмы, ведущие на высоком мировом уровне фундаментальные и прикладные исследования и производящие пользующуюся спросом на рынке наукоемкую продукцию.
Такое положение позволило Отделению успешно преодолеть трудности и перейти от стадии "выживания" к развитию в новых условиях. В 1997 г. Общее собрание Отделения одобрило Концепцию адаптации и реформирования СО РАН, которая последовательно реализуется.
Она включает:
1) реструктуризацию сети научных учреждений СО РАН, уточнение направлений научных исследований, бюджетную поддержку главных приоритетов, реструктуризацию внутри институтов, некоторое сокращение численности;
2) развитие интеграционных проектов, в том числе "гуманизацию" фундаментальной науки;
3) развитие технопарковой системы для решения прикладных задач на базе фундаментальной науки;
4) поддержание и развития материально-технической базы институтов, а также эффективное использование всего имущества и земель СО РАН для поддержки фундаментальных и прикладных исследований;
5) поддержку молодежи через увеличение числа аспирантов и аспирантских стипендий, создание "проточной системы" кадров в институтах, строительство жилья для молодежи, командирование на стажировку и обмен молодыми учеными, молодежные "школы";
6) сбалансированное международное сотрудничество, в том числе:
а) для развития фундаментальных исследований (гранты, совместные исследования, в том числе в рамках созданных в Сибири международных научных центров, обмен учеными, повышение международного статуса журналов СО РАН, развитие их двуязычных изданий);
б) для развития прикладных исследований и использования их результатов (через совместные предприятия, контракты с инофирмами, лицензионные соглашения и т.д.).
Сегодня главным стал треугольник: бюджетная поддержка приоритетов (фундаментальной науки, включая интеграционные проекты) -- технопарки -- сбалансированное международное сотрудничество.
На интеграционных проектах хотелось бы остановиться отдельно. Как уже указывалось на ограниченных территориях в научных центрах Отделения сосредоточены институты, представляющие (с учетом региональных особенностей) весь спектр наук. Это значительно облегчило контакты ученых и многие выдающиеся результаты, полученные сибирскими учеными и отмеченные престижными отечественными и зарубежными наградами (начиная с Нобелевской премии академика Л.В.Канторовича за применение математических методов в экономике) получены на "стыках" наук.
Сегодня Общее собрание Отделения нашло возможность централизовать часть средств и распределить их на конкурсной основе среди научных лидеров, предложивших исследования, требующие участие специалистов из разных наук. Успешно завершен 3-летний цикл исследований. Полученные результаты оказались столь значительными, а интерес научного сообщества столь велик, что в 2000 году был проведен конкурс на новый трехлетний срок, где значительно расширено количество принятых к финансированию проектов. Сегодня их 89.
Из всех результатов упомянем только один. Школа сибирских археологов, основанная академиком А.П.Окладниковым, получила мировое признание благодаря ряду уникальных находок, доказавших, что культура народов, населявших пространства Сибири, не уступает древнейшим цивилизациям. Одним из важнейших преимуществ сибирской археологической школы является мультидисциплинарный подход. В комплексных исследованиях -- как в экспедициях, так и в лабораториях -- участвуют палеоботаники и палеонтологи, геологи и геоморфологи, физики, математики, биологи.
Открытием мирового класса по праву считаются погребальные комплексы пазырыкской культуры скифской эпохи, найденные в вечной мерзлоте на плато Укок на Южном Алтае и пополнившие сокровищницу мировой науки и культуры. В рамках интеграционных проектов проведена этно-культурная, социологическая и антропологическая реконструкция предметов материальной и духовной культуры пазырыкского общества, выполнен генетический анализ мумифицированных тел мужчины и женщины. Совместно с биологами методами молекулярной генетики показано, что уже в скифское время в Центральной Азии шло активное смешение рас и народов.
Интересное ответвление этой работы получено генетиками, археологами и этнографами СО РАН. Изучая совместно с учеными Сибирского отделения Академии медицинских наук структуру генофондов древнего и современного населения Евразии и их предрасположенность к различным заболеваниям, они обнаружили, что у представителей монголоидной расы (якуты, тувинцы, чукчи) отсутствует вариант гена, ответственного за распространение ВИЧинфекции, т.е. они менее предрасположены к заболеванию СПИДом.
Мне кажется это неплохой пример, иллюстрирующий вздорность обвинения анонима в химеричности Российской академии наук, объединяющей естественные и гуманитарные науки. Можно привести другие примеры успешного сотрудничества естественников и гуманитариев: открытие геофизиками города -- современника Трои в Западной Сибири, сотрудничество лингвистов-монголоведов, медиков и биологов по переводу и изданию Атласа тибетской медицины и т.п.
Есть и примеры успешной интеграции другого рода. Математиками и механиками Института гидродинамики им. М.А.Лаврентьева и Института теоретической и прикладной механики СО РАН создана и запущена в действие уникальная аэродинамическая труба с параметрами, позволяющими моделировать условия верхней атмосферы для аэрокосмических аппаратов нового поколения. Институтом ядерной физики и Институтом химической кинетики и горения СО РАН создается фотохимический центр на базе мощного лазера на свободных электронах. Весной 2001 года будет запущена его первая очередь.
Будет ли такое возможно, если реализовать предложения анонимного автора "НГ?". Думаю, нет! Что вообще было бы в этом случае с уникальными научными установками РАН, с инфраструктурой научных центров СО РАН? Без централизованного управления и бюджетной поддержки они быстро пришли бы в негодность, а с ними развалится и национальная наука. Сегодня иностранные ученые приезжают работать на наших уникальных установках, а завтра мы будем просить милостыню по миру.
Главное, чего не учитывает аноним "НГ" -- это национальные особенности нашей науки, которая сформировалась за века ее развития и имеет базовые учреждения и стационары на огромной территории, и то, что ее роль для России в эпоху кризиса и техногенных катастроф существенно возрастает.
"Наука в России уже накопила большое, хотя еще недостаточно оформленное, знание о поведении технологических, социальных и культурных систем на изломе, при крупномасштабных переходах "порядок -- хаос". Развитие и формализация этого знания, которое совершенно по-новому ставит многие фундаментальные вопросы, важно для самой России, но не в меньшей степени -- и для мирового сообщества". (цитируется из С.Г.Кара-Мурзы, Науковедение, N 2, 2000 г., стр. 44).
Российская академия наук сегодня пожалуй единственная научная структура в стране, которая обладает этим знанием. Роль национальной науки в эпоху кризиса -- прежде всего в поддержке самосознания и образования нации, и не только специального среднего и высшего образования, но и в более широком смысле -- умения логически, по-научному мыслить. Потеря этого качества отбросит нашу страну не только в разряд развивающихся стран, но и еще дальше.
